– Это больше не повторится, я надеюсь?
– Нет. То есть да, ты права. Не повторится.
– Отлично! Соберись, Брайн. Понимаю твои терзания и сопереживания, порой и мне жалко родных жертвы. Во мне просыпаются человеческие чувства сострадания, но нам нужно выполнять свою работу, а для этого надо оставлять сердце дома. Если ты готов, приступим к допросу.
Брайн поправил галстук и с сомнением оглядел Кейт. Она обмякла. Складки на теле собрались гармошкой в области живота. Голова опустилась почти до колен. В пальцах повисла забытая сигарета, которая медленно тлела. Издали Кейт казалась тряпкой, которую смяли и выбросили за ненадобностью вместе с прочим мусором.
– Думаешь, она справится с допросом? – недоверчиво посмотрел на меня Брайн.
– Без понятия. Не наша проблема. Лишь бы не устраивала истерик. Идем.
Не оглядываясь, я пошла по дороге вперёд и секунду спустя услышала хруст гравия – Брайн поспешил следом.
Кейт немного собралась: время от времени по её телу пробегала мелкая дрожь, однако руки не тряслись. Тушь с лица она стёрла рукавом рубашки. Я отвела её в дом, подальше от солнечного света, который заливал ей лицо, и от этого Кейт часто щурилась.
Мы зашли в небольшую квартирку, в которой жила Оливия. Кейт села на стул за маленький столик, я уселась рядом, а Брайн встал у подоконника за моей спиной. Он решил наблюдать за ходом разговора, делая пометки и не привлекая внимания. Условия не идеальные, но бывало и хуже.
– Может, что-нибудь нужно? – спросила я, давая прикурить Кейт очередную сигарету. – Хотите стакан воды?
Кейт уставилась на сигарету, покрутила её в пальцах и сделала три быстрые короткие затяжки. Все мышцы девушки были напряжены. К концу дня она устанет так, словно пробежит стометровый марафон.
– Ничего не нужно. Давайте закончим с этим побыстрее! Пожалуйста!
– Без проблем. Мы всё понимаем. Для начала расскажите нам о своей сестре.
– Оливия, – повторила она. – Оливия для неё слишком чопорно… Близкие всегда звали её Лиф. С самого детства.
– Кто из вас старше?
– Она. Мне двадцать три, ей двадцать пять.
Я так и подумала, что Кейт моложе. Отчасти из-за комплекции. Пухленькая, невысокая, с узким несимметричным лицом. Но дело и в одежде – в этакой студенческой небрежности. Во времена моей молодости девушки одевались так и после окончания колледжа, однако сейчас основная масса старается принарядиться.