– Что думаешь, ба, по этому случаю? – спросил он, одевая штаны.
– Вопросов пока больше, чем ответов, – сказала старушка, поджав тонкие губы и прищурив серые глаза. – И эта история с олигарховыми детишками совсем странная. Конечно, мужчина, с одной стороны, – это производитель, передовик производства, но в таких масштабах…Сомнительно мне все. Но за этим что-то кроется. Мужчина ещё и человек, а у всякого человека есть какие-то соображения. Для чего олигарху столько жен и детей? Одним словом, покушай и сбегай к олигархше Ирине Седых, поговори с ней, посмотрим, что она пропоет на эту тему. Но я думаю, не случайно исчез олигарх, ох, не случайно! За этим что-то кроется! Такое у меня чувство, что это начало чего-то.… Не зря было мне видение…
Она читала все газеты, от первой страницы до последней. И знала, что советовала. Ирина Седых в списке жен олигарха была на последнем месте, то есть была самой его молодой женой, если говорить языком крымских ханов.
И с этими словами подала бабка любимому внуку на обед на стол устрицы по-брестски: с виноградом и маринованным луком.
Пообедав, Алесь посадил белочку на правое плечо, вывел из ветхого гаража старенькую, дедовскую «Ладу» и поехал в столицу. У дома номер 19 по улице Кедышко он позвонил в дверь. Ее долго не открывали, затем на пороге появился щуплый худой мужичок в серой майке и серых трусах. Гладко выбритым его назвать было нельзя. А трезвым тем более. Но на ногах он держался.
– Тебе чего, малец? – спросил он, подозрительно оглядывая высокую, стройную фигуру Алеся.
– Мне надо поговорить с Ириной Станиславовной Седых, – ответил Алесь нетерпеливо.
Мужичок подумал, держась за дверь, осмотрел площадку и нахмурился:
– Что ты сказал?
– Я сказал, что мне надо поговорить с…
Тут хозяин квартиры увидел на плече Алеся белку и зарычал:
– А это что за тварь?
– Это белка, – сказал Алесь.
– Со зверями не пускаем!
Он явно забавлялся.
Алеся надоело смотреть на его ухмыляющуюся физиономию, и он наклонил голову.
– Полиция! – решительно и громко заорал он. – У меня срочное задание поговорить с хозяйкой квартиры!
Мужичок растерялся. Он, как всякий пьяница, боялся громкого голоса и решительного тона. Но тут же запетушился, желая себя показать.
– Надо меня прежде спросить, желаю ли я чтобы ты ее допрашивал. Может быть, мы не желаем…