Сейчас я хожу на могилку к отцу Григорию и матушке Нине, как к живым, – все расскажу им…
Я верю, что они все слышат и молятся за меня, грешную, и всегда помогут своими молитвами в трудных моих делах духовной жизни.
Из воспоминаний Татьяны Русиновой.
Отец Григорий почти никогда и ничего не рассказывал о своем пребывании в ссылке на Колыме, о тех ужасах и страданиях, которым подвергался и он, и другие заключенные, если они только не принадлежали к уголовному миру.
Но вот однажды, в минуту какого-то особого расположения ко мне, наш разговор затронул тему его заключения, пребывания на Севере, тягот и мучений, которые обрушивались там на людей. Вот несколько фраз, которые вылились буквально на одном дыхании:
– Что там… У слабых или тех, кто не стоял за себя, отнимали еду, которую давали после работы. Ежедневное полуголодное, почти голодное существование и изнурительная работа быстро приводили к заболеванию «куриная слепота», которая была очень распространена в лагере. В сумерках, после работы, человек почти слепнет – не видишь, как проплывает мимо тебя твоя миска еды. Остаешься голодным. Утром – опять работа и повторение вчерашнего… К вечеру ты уже ни на что не способен, почти не можешь шевелиться. Таких сносили в специальный барак – барак смертников. Оттуда не возвращался никто.
Попал туда и батюшка. Казалось, это конец. Какие молитвы, какие обеты были принесены им Господу!
По Божиему промыслу он выжил, так как много его дел на земле было еще не выполнено. Он был нужен многим и многим людям для несения им слова Божия, для укрепления Православия, для служения тут, на земле, Господу нашему Иисусу Христу и Его Святой Православной Церкви.
Рассказывает Владимир Русинов.
Это было, когда батюшка Григорий служил в Петро-Павловском храме города Куртамыш.
Однажды мы приходим утром в храм – полно дыма, ничего не видно от плотной дымовой завесы, все черно. Вызвали пожарных, они в противогазах стали искать источник возгорания. Наконец выяснилось, что в алтаре крохотный уголек выпал из кадила и попал за ковер. Его не заметили и после службы все закрыли и ушли. Всю ночь за престолом тлел ковер и две половицы, однако Господь не допустил пожара.
Уже позднее пожарные говорили: «Видно, какого-то нужного бесам человека окрестил батюшка, вот они и навредили, но, по молитвам батюшки, Господь не допустил пожара».