Я еще подумал, что она такая толстая, потому что сладкое ест без перерыва.
Чжан задумчиво смотрел на экран, где на стоп-кадре толстуха оседлала одного из самых опасных преступников последних лет, и ткнул пальцем в монитор:
– Смотри, братец, видишь, что у нее в руке – шоколадка, и она ею упирается в шею Су Фу.
Се Лей присмотрелся:
– Точно! Значит, он думал, что это какое-то оружие, поэтому перестал вырываться…
– Кто же ты такая и откуда так много всего умеешь? – прошептал Сы Фан.
– Яблочный мститель, – зловеще просипел Се Лей и с тревогой посмотрел на Чжана.
Часть 2. Утро вечера мудренее
Детектив Чжан Сы Фан еще раз посмотрел на адрес. Его ему дали в отделе регистрации иностранных граждан. Все правильно, вот этот дом. Чжан направился к подъезду, вошел внутрь и обратился к консьержке:
– Добрый день. Подскажите, квартира 48 в этом подъезде?
Консьержка, женщина лет шестидесяти с ярко накрашенными губами, подозрительно посмотрела на детектива:
– А вы кто такой, чтобы спрашивать? На курьера не похож.
– Я из полиции, тетушка2.
Лицо женщины несколько смягчилось, но она все еще с подозрением глядела на Чжана. Тот вздохнул и достал удостоверение.
– В этом подъезде. На восьмом этаже, – отрывисто сказала консьержка. – Иностранка там живет. Здесь вообще много приезжих. Любезная женщина, вежливая. Здоровается. Уже месяца три как живет. Не шумит, гостей не водит. Уходит рано, возвращается поздно. Я иногда получаю ее заказы, которые привозят курьеры, она вечером потом забирает. Плохого не скажу.
– А хорошего? – автоматически спросил Чжан.
– Говорю же, приличный человек. Это сразу видно. Уважение к старшим имеет.
Сы Фан поблагодарил и направился к лифту. Войдя внутрь, он нажал кнопку восьмого этажа. Лифт был чистым и большим, не то что в его многоквартирном муравейнике. Но все стены так же были оклеены рекламными листовками. Большая часть объявлений была на двух языках: английском и китайском. Английские тексты Чжана позабавили, авторы явно пользовались автоматическими переводчиками, не особенно беспокоясь о правильности, поэтому предлагаемые блюда получили странные названия: «Крем-суп из сладкой кукурузы» превратился в «Суп кремовой мозоли», «Бланшированные баклажаны по-тайски» именовались «Мирной северной лихорадкой», а «Брускетта с индейкой» была ни чем иным, как «Индюком на протыкальниках».