Петербург уже полнится слухами, что, мол, заготовлены сто пятьдесят лошадей для бегства императрицы, а сама она спит не раздеваясь, рассовав по карманам драгоценности, и как только услышит первый пушечный выстрел, то без оглядки умчится из столицы, прихватив с собой флигель-адъютантов, их она известно для каких, порой неотложных, нужд неотлучно содержит при своей особе.
Кто распускает эти слухи? И как много вреда они наносят… И способствуют поражению не меньше вражеской армии.
А генерал-губернатор Ревельского наместничества барон Броун обнаглел до того, что просит прислать войска для устрашения крестьян. Они, видите ли, не хотят работать и ждут шведов, надеясь на облегчение своего положения. Их дедам помнится, что лет сто тому назад, до прихода русских, подати с них взымали чуть ли не вдвое меньше.
Броуну бы собрать ополчение да вооружить этих бездельников на деньги местных помещиков… А не клянчить солдат, как будто ему не известно, что в Петербурге войск нет… Если бы не знать, что сей Броун круглый дурак, можно бы заподозрить его в издевательской насмешке… Или, хуже того – в предательской измене.
А тут еще жара, расплавленный воздух, подобный лаве Везувия, заливает город под страшный грохот гроз, будто предвещая конец света… Молния ударила в окно комнаты покоев Потемкина, стекло разбилось вдребезги, однако ничего не сожжено.
К чему сей знак? Недоброжелатели видят в нем пророчество поражения, а то и смерти Светлейшего… Но верная Перекусихина, еще ни разу не ошибавшаяся в толковании снов и знамений, сказала, что сие предсказывает победу князя над турками, коих поразит он как сверкающая небесная молния…
Ох, скорее бы… Но пока нужно держаться самим, без Потемкина… Перекусихина, не в пример многим, не потеряла крепости духа. Узнав, что король шведский во главе тридцатитысячного войска идет к границе, Марья Саввишна, казалось, была готова зубами вцепиться ему в горло, окажись он рядом. «Бог милостив, – сказала она, отойдя от приступа гнева, на мгновение лишившего ее дара речи, – авось супостат споткнется да и ногу себе сломает. А то и утопнет в чухонских болотах».
Только от Марьи Саввишны и дождешься приятного слова. Хоть орден ей жалуй за ненависть к неприятелю. И Красный Кафтан… Трусости не показал и здравости мышления не утратил… Он умен, к его словам многим стоит прислушиваться… И поведением, и советами своими вполне достоин ордена… За твердость в минуту опасности… Звезду Александра Невского с бриллиантами. Он ведь тоже Александр… Вот Александру и орден Александра…