Но и слову нужен язык вещей. Вечное нуждается во временном. Слово должно наполниться вещью, исполниться ею. Происходит процесс взаимопроникновения: слово идёт к вещи, вещь тянется к слову. Поэт именно устрояет встречу вещи и слова; он идёт встретить вещь и, взяв её за руку, привести из мира юдольного в мир совершенства, в горний мир. И происходит встреча горнего мира с земным. Выговоренное гением слово – это полнота вещи! Это стезя её восхождения к Богу. Слово ведёт к вечности.
* * *
Итак, при общении с природой надо не крушить и насиловать её «в интересах» науки, промышленности, житейской практики. Человек должен заговорить с природой её языком! Найти этот язык. В этом первейшая задача экологического подхода к природе. Чтобы найти этот «природный» язык – надо сначала свой человеческий язык привести в должное состояние: живоносное, благодатное, истинное – в состояние высокой духовности и целостности!
В языке всё должно быть на своём месте: возвышенные слова для молитв, неприхотливые житейские слова для обыденного общения, научные термины для науки. Язык имеет различные уровни и слои, предназначенные для множества разнообразных сфер применения. Жизненно необходима иерархия страт (слоёв): каждый слой языка должен знать своё место и своё назначение. Присутствие в нём всей полноты, сохранение и уравновешенность страт живительно, благотворно влияет на весь язык в целом. Только при этом условии он может быть здоров, прекрасен, живоносен.
Язык похож на всё вбирающий в себя океан и, как и он, имеет в себе разные слои, течения, глубины и мелководья и, как океан, тоже не безграничен: он не в состоянии принимать и усваивать все отходы человеческой деятельности.
Высшая страта русского языка – церковно-славянский язык. Если шире войдёт в нашу жизнь церковно-славянский язык, если отношение к нему будет исполнено почитания и благоговения, тогда и в повседневной речи будет больше живости, красоты, разнообразия, благородства и благожелательности. И напротив, выпадение и разрушение высших страт языка сразу исказит глубинную иерархию ценностей народа и ввергнет его в бедствие, едва ли поправимое.
Церковно-славянский язык имеет ещё и то, ничем незаменимое значение, что исполняет роль эталона, камертона и даже ковчега, уберегающего русский язык и культуру, русский народ и его душу, его православную веру от распада. Фундаментальные исследования нашего замечательного филолога Н.И. Толстого в книге «История и структура славянских литературных языков» обосновывают это утверждение: без церковно-славянского языка у нас не было бы и нашего прекрасного и удивительного литературного языка. Поэтому нам следует свято сохранять церковно-славянский пласт нашего языка, как, впрочем, и литературный, религиозно-философский, научный и другие его слои.