Осознание экологической беды просто так не приходит, для этого недостаточно ни опыта, ни разъяснений, ни увещеваний. Необходимо чувство вины (а не только беды) и ответственности, которое ведёт к подвижничеству, к жертвенному самоотречению от моды, комфорта, и к признанию права на жизнь других существ: от бабочки до купальницы. Невиновных людей нет, но как много людей с гордыней (что де все виноваты, кроме меня) и людей с мёртвой душой. Каяться способна только живая душа. Каяться – это осознавать свою личную сопричастность к совершаемому в мире бедствию. Всем необходимо прийти к осознанию того, что природа – не вещь, не материал, а нечто живое, чувствующее, субъектно-значащее.
* * *
Однако важно знать, в чём каяться. Нет смысла каяться вообще – покаяние конкретно. И в случае экологического покаяния следует уразуметь круг своих прегрешений. О, это не так просто, как кажется: часто проступки бывают не в том, в чём мы их видим! Где же, в чём они? Необозримо море экологических проблем, лавинообразно нарастающих: мы виноваты перед лесами и реками, перед морями и землёй, перед небом и околоземным космосом. Не объять всего! Но в чём же наш главный экологический грех?
Когда-то Христос сказал, что в человека входит всё чистое и лишь выходит из него нечистое, и, прежде всего, скверные слова – от плохого сердца. И действительно, биосфера загрязнена человеческим эгоизмом, его тлетворным и разрушительным духом. И уже нечистое и входит в человека, и выходит из него, отравляя его и плоть, и душу – потоки нечистот встретились, сомкнулись (выйдя из человека, и осквернив природу, они к человеку же и вернулись). Именно так: корень необозримых человеческих бесчинств в его бездуховности, ведущей к самоистреблению, в невежественной гордыне, попирающей и природу, и людей, и самого Творца.
Но вот в чём соль: дух человеческий действует через слово, облекается словом и живёт в нём – дух и слово тесно связаны. Духовное выправление невозможно в искалеченном, обезображенном языковом теле. Поэтому прежде всего человек должен покаяться в искажении, разрушении слова, данного ему Творцом.
«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Это величайшая тайна. И вместе с тем указание на то, что всякое слово исходит от этого Слова, и по мере удаления от Него всё более умаляется, разбавляется и искажается, даже до противоположности, до неузнаваемости. Слово вездесуще. Оно входит в человека, в живые существа, в природу. Становясь плотью, слово живёт полной жизнью вкупе с материей, всё более и более овладевая ею.