собаку. Мне очень нравилось, что она не просто бесится, а придумывает одну веселую затею за другой. На коленях тем временем высилась уже целая гора документов и фотографий. Мама, заметив, что дочь кивает и комментирует чисто машинально, экстренно перетащила гору на свою сторону.
Не успели мы произнести вслух, что Радки давно не видно, как что-то зловеще скрипнуло, вслед за чем послышалось еще более зловещее оханье и шелест надеваемых тапочек. Из соседней комнаты вылетела мужская рубашка и бросилась вперед по коридору. Мы присмотрелись: нет, даже целых две рубашки! – и покатились со смеху, когда из-под них, гордо выпятив угловатую щенячью грудь, показалась Радка. Наступая на накрахмаленные воротнички и манжеты, которые тормозили ее победоносное движение, она все же явно опережала мужа Светланы, выскочившего из комнаты в одном тапочке. На финише Радка еще как следует поборолась со Светланой за рубашки, изрядно помяв их в процессе вытягивания из рук хозяйки. Впрочем, оставленная без занятия, Рада недолго скучала. Скоро она уже доставала из открытой ею дверцы шкафа пачку печенья для щенков, которое мы привезли с собой. Раду совершенно не смутило, что печенье лежало на большой высоте и по всем законам физики было ей недоступно. Она пировала от души – тут уж не до точных наук.
Муж Светланы молча, с раздраженным видом поднял рубашки и, скомкав, снова бросил на пол в ванной. В его присутствии сразу все притихли: не только Радка, но и мы с мамой, и Светлана. Почему-то невозможно было даже отхлебнуть чая из чашки, пока он не скрылся в коридоре. А ведь это именно он подвозил нас с автобусной остановки и с большим удовольствием занимал интересными разговорами о своих прежних собаках.
Светлана первая нарушила тяжелую тишину.
– Ну как, Оксан, будешь с собакой заниматься? Я бы ее себе оставила, но никакой возможности… вообще никакой. Так что теперь это твоя ответственность.
Светлана называла меня исключительно Оксаной, а я не считала нужным исправлять ее. Кроме щенка ничто не имело значения. В тот момент я была бы не против, даже если бы меня называли Изольдой или Крармией. Зато имя Рада нам с мамой понравилось, и мы не собирались его менять. Очень уж символичное. Кстати, одно из его значений – «сильный ветер, вихрь».
Светлана чуть придвинулась ко мне, задев локтем ложку в чашке, и продолжила: