Лия стояла, опираясь спиной на дверь. Она чувствовала, как ноги ее слабеют, у нее не было больше сил ни говорить, ни плакать, ни даже стоять. Лия потихоньку сползла вниз и в конце концов села на корточки, так же прижимаясь спиной к двери.
– Лия, открой! – стуча кулаками в дверь от безысходности, кричал Макс. – Открой, или я вышибу эту чертову дверь! Лия, почему ты молчишь, Лия?!
– Потому что мне тебе нечего сказать, уходи! И мне все равно, что ты мне хочешь объяснить, я для себя уже все решила, – тихо произнесла она охрипшим голосом.
– Что ты решила? Лия, что ты такое говоришь, открой! – колотил в дверь Макс.
– Я вычеркнула тебя из своей жизни, – и через несколько секунд еле слышно добавила: – Как когда-то вычеркнула Кэтрин, Дэнни и Джесс.
С усилием Лия встала и подошла к окну. Вдыхая свежий воздух, она смотрела в темноту. Макс продолжал уговаривать ее открыть дверь, но она молчала.
– Лия, ей-богу, я вышибу дверь! – и Фокстер действительно вышиб дверь.
Лия резко обернулась. Вытянув руки, как бы огораживаясь от Макса, она вскрикнула:
– Не подходи ко мне, не смей! Не подходи!
Макс остановился, беспомощно глядя на Лию: ее лицо было мокрым от слез, она выглядела обессиленной. Боль, отразившаяся на лице девушки, была настолько явной, что Макс не мог этого вынести – он кинулся к Лие, пытаясь обнять. Как он мог допустить такое, довести ее до такого состояния, когда сам готов был убить любого, кто бы заставил плакать ее.
– Убирайся! Нет, не подходи! – Лия вырывалась и колотила его изо всех сил по груди. У нее началась настоящая истерика. – Ненавижу вас всех! Убирайся! – ее тело снова затряслось от мучительных рыданий.
Макс пытался прижать Лию к себе, но у него ничего не получалось. Лия, подобно дикой кошке, вырывалась и отталкивала его.
– Отпусти ее, Макс! – раздался в комнате голос Ричарда Мэдисона. – И выйди, пожалуйста.
Макс посмотрел на Ричарда виноватым взглядом:
– Рич, я должен объяснить ей, позволь мне…
Но Ричард перебил его, не дав закончить:
– Оставь нас!
Макс нехотя развернулся и поплелся к выходу. Подойдя к двери, он еще раз оглянулся и посмотрел на девушку: она склонилась на диване, обхватив голову руками так, что падающие на лицо волосы закрывали его целиком.
Спустившись до середины лестницы, Макс сел, опустив голову. В голове крутился целый рой мыслей. Он миллион раз пожалел, что сразу не порвал с Кэт, как только встретил Лию. Сначала он пожалел Кэт, потому что она попала в аварию, затем пожалел ее отца и согласился оставаться в роли ее жениха на благотворительном вечере. Иногда стоит быть эгоистом и думать только о себе и о своем счастье. Невозможно всех и всегда уберечь от боли и правды, а стремясь к этому, можно потерять собственное счастье.