– Я знаю, что нормально…
– У меня был негативный опыт.
Разговор давался мне с большим трудом.
– Понимаешь, работа журналиста связана с разными опасностями.
Григорий бросил на меня взгляд, который я расценила, как полный критики.
– Ну да, мы – не шахтёры и не лётчики… Но и на пожарах бываем, и на коммунальные аварии нас отправляют. Туда, где бьёт фонтан кипятка, асфальт проваливается под ногами. А чего стоит наш любимый местный краевед?! Ты его знаешь? Обещал показать мне уникальную вещь и затащил в подвал аварийного здания. Оказывается, там стена из старинного кирпича: «Смотрите, это уникальная дореволюционная кладка!» А сам перед тем сообщил, что у здания плывущий фундамент, и оно в любую минуту может обрушиться. Хорошо, успели выбраться. Дом-то всё же обрушился, но не в этот день. На следующий…
Гриша бросает на меня ещё один пристальный взгляд, и я перехожу к сути.
В тот раз под большую беду меня чуть не подставили рекламщики. Стремясь поскорее выполнить план, чтобы не лишиться ежемесячной премии, отдел рекламы ухватился за заказ от незнакомого клиента. Заказ он сделал дистанционно, по телефону. Месяц заканчивался, план горел, и договор ему оформили без предоплаты, не видя человека в лицо. Клиент поставил условие, что будет работать только с одним журналистом, которому доверяет, и назвал мою фамилию. Потребовал срочно доставить журналиста к нему в офис. Меня молниеносно затолкали в редакционную машину и повезли по указанному адресу.
Менеджера по рекламе не удивило, когда мы заехали в частный сектор и остановились возле дома с высоким каменным забором.
– Всё нормально. Просто офис находится в частном доме, – бодро сказал он, подталкивая меня к двухметровому забору, в котором приоткрылась маленькая калитка – в неё выглядывал тип с лицом, не вызывающим доверия.
– А вот и Владимир Иванович. Знакомьтесь!
Менеджер сел в машину и укатил. Хозяин втащил меня за руку в «твердыню» и повёл в глубину дома, тщательно запирая за собой на множество замков все двери. Я подсчитала: он запер пять дверей. Многовато для офиса.
Мы прошли по коридору и вошли в маленькую комнату, в которой в качестве офисной мебели стояли импровизированный алтарь и деревянный топчан, застеленный постельным бельём не первой свежести.
– Ничего себе офис! – подумала я.