Мне с трудом удалось оформить все необходимые бумаги на опеку, пришлось даже дать кое-кому взятку. Но документы были подписаны, вещи Лауры перевезены ко мне, а на работе пришлось взять отпуск за свой счет по семейным обстоятельствам.
Потом я поняла, что сделала неправильный выбор: не стоило взваливать на себя работу врачей и сиделок. Нет, я не испугалась ответственности и трудностей, но не имела права самостоятельно решать дальнейшую судьбу близкого мне человека и отвергать мнение опытных специалистов. Но поняла это слишком поздно, когда моя жизнь уже стала настоящим кошмаром, из которого невозможно выбраться. Впервые в жизни мне так плохо, что я не вижу выхода. Впервые в жизни мое решение оказалось необдуманным и неверным.
Лаура сошла с ума так внезапно, сразу же после того, как мы объявили ей о смерти Дорис. Я думала, что это лишь временное помешательство на нервной почве, состояние шока, которое скоро пройдет. Такое случается иногда, когда происходит большое горе. В момент трагедии Лаура была на гастролях на другом континенте и вернулась только спустя почти две недели. Автоответчик на ее телефоне все время сообщал, что абонент не доступен. Поэтому похороны прошли без нее. Лаура отказывалась поверить в эту ужасную историю о гибели нашей сестры, повторяя, что мы все спятили и устроили заговор, что мы просто ее где-то прячем.
Беда пришла, когда её совсем не ждали. Было уже около полуночи, но я еще не спала. Круглый диск луны заглядывал через распахнутое окно в мою комнату. Луч света проникал внутрь по подоконнику, по полу достигал моей кровати, взбирался по теплому одеялу до самого лица и печальным взглядом смотрел мне в глаза.
Сон ко мне не шёл, и я решила пойти подышать ночной прохладой. Накидывая халат, я подумала, что Дорис так и не заехала ко мне сегодня, хотя обещала остаться с ночёвкой. Могла бы хоть предупредить, я-то вкуснятины всякой наготовила.
Лишь только я отворила дверь на улицу, ужас сковал меня, а с губ сорвался отчаянный крик.
Вдалеке на обочине дороги горела машина, в которой, несмотря на приличное расстояние можно было без труда узнать любимый автомобиль Дорис. На мгновение я оцепенела от шока. Я не хотела верить увиденному, но это действительно машина моей сестры. Она пылает в огне! Я бросилась к месту аварии. Где-то вдалеке уже выла пожарная сирена. А где Дорис? Я позвала ее, но ответа не последовало. Она, должно быть, в машине! Ноги сами понесли меня к пылающему автомобилю. Я бежала, не помня себя от отчаяния. Потом помню яркий свет, который слепит глаза, обжигает лицо и руки. А потом всё погружается в темноту и затихает.