Парень залпом выпил коньяк, бросил в рот комок плохо прожаренного мяса, встал и удалился.
Горе, внезапно свалившееся на семью, оказалось настолько непереносимым, что Горностаевы практически не общались, жили наособицу. Андрей, отрешенно уставившись в потолок, валялся в кровати, ел неохотно, после долгих уговоров мамы. Вернувшись в свою комнату, обдумывал планы мести. Через несколько лет мама рассказала, что на третий день после гибели Кати к ним приехали двое молодых москвичей. Предложили в качестве компенсации баснословную сумму, причем в долларах. Отец выставил их за дверь, сказал, что жизнью дочери не торгует, пусть отдадут бабло кому угодно – милиции, прокурору или судье. Объяснил супруге, что не хочет, чтобы убийца дочери по земле ходил, улыбался и в ресторанах музыку слушал. Его словам мама тогда не придала значения, в горячке чего только не скажешь.
Влад нанял хорошего адвоката, часто наведывался, делился новостями. Сушкова задержали: скрылся с места происшествия, да к тому же российский гражданин. Укатит домой, попробуй выцарапать. Однако прокуратура санкцию на арест не дала, через трое суток его выпустили на свободу под обязательство не выезжать за пределы города. Через две недели он уехал в Калугу. Дело передали от одного следователя другому.
– Затягивают, хотят отмазать урода, – высказал опасение Игнатий Иванович.
– Менты говорят, что если даже суд не найдет состава преступления, то статью «оставление в опасности» никто не отменял, – успокоил его Влад, но тот ему не поверил.
Через месяц Влад позвонил и рассказал, что приезжает Сушков, на ближайший понедельник следователь назначил ему очную ставку со свидетелем, чтобы установить, с какой скоростью ехала «девятка», когда сбила Катю. Мероприятие пройдет в два часа в здании ГАИ, в кабинете следователя. Позже Влад не раз жалел об этом разговоре, за язык его никто не тянул.
Игнатий Иванович, доселе пребывающий как бы в столбняке, ожил, на лице появилось осмысленное выражение, а в глазах нездоровый блеск. Сбрил изрядно отросшую бороду, залез на крышу и в одиночку просмолил толь, хотя нужды в этом не было. Показал жене, как регулировать отопительную систему, чтобы она не разморозилась.
– Ты далеко собрался? – удивилась Варвара Ефимовна.
– Мать, ты должна это знать, – ответил он, отводя глаза.