Что ещё объединяло отцов Марка и Сони, так это одно и тоже обвинение в сотрудничестве с американской разведкой и, как следствие этому, в зловредном шпионаже против расцветающего Советского Союза, могуществу которого они нанесли как бы непоправимый урон. Понятно, что ни тот, ни другой не имели ни малейшей возможности пересечь Атлантический океан, чтобы пообщаться с капиталистами США. Да и, по правде говоря, не только государственный кордон они никогда не пересекали, а даже, проходящую по Уральским горам в пределах страны, виртуальную границу между Европой и Азией ни разу не проезжали. Оба Самуила были расстреляны в 1938 году. И это тоже было общее в их трагической судьбе.
Мать Марка, как жену врага народа, тоже арестовали и сослали в лагерь на Колыму. Там она не выдержала перипетий злосчастного рока, нависшего над семьёй, и буквально через несколько месяцев скоропостижно умерла от внезапной остановки сердца. Таким образом, юный пионер Марк Перельман в одночасье потерял любимых родителей, которые до сих пор снятся ему по ночам и на могилы которых он не может принести даже букета цветов. Несчастный подросток остался на попечении строгой и взыскательной бабушки, которая, несмотря на свой крутой характер, души не чаяла в своём любимом внучонке.
Бабушка вступила в члены РКП (б) (Российская коммунистическая партия большевиков) ещё в 1907 году. Впоследствии закончила одно из большевистских образовательных заведений, называемых «рабфаками» (рабочий факультет), а потом и Коммунистический политико-просветительский институт. Большевистскую идеологию Малка Ицковна впитала в себя, если и не с молоком матери, то, наверняка, с началом женских критических дней, которые наступили у неё в 14 лет. Она свято и незыблемо верила в коммунистические устои, преклонялась перед Лениным, равно, как и перед его последователем, Иосифе Сталине.
Ирония непредсказуемой судьбы заключалась ещё и в том, что бабуля, которую Марк насколько боялся, настолько и любил, работала начальником административно-хозяйственного отдела того самого НКВД, которое без всяких оснований расстрелял её сына. Обитая денно и нощно в этой карательной организации и зная там всё и вся, Малка Ицковна, конечно, пыталась совершить невозможное – спасти своего без вины виноватого сына. Однако искушённое руководство сумело убедить большевистскую фанатку, каковой она являлась и на самом деле, в том, что её чадо является крупнокалиберным шпионом. Заместитель председателя НКВД лично привёл ей весьма сомнительные доказательства того, что её сын передал нескольким иностранным разведкам секретные материалы, с которыми работала, возглавляемая им лаборатория. Тем не менее, шпион, объявленный народным комиссариатом, одновременно являлся родным сыном бабушки. Поэтому, она всё-таки старалась совершить недостижимое. Может всё-таки и можно было сделать из невозможного возможное, но только не при советской власти. Через много лет Малке Ицковне станет известно, что даже Вячеслав Молотов, будучи чуть ли не вторым лицом в управлении государством, даже не думал заикнуться перед первым, Иосифом Сталиным, об освобождении от ареста своей репрессированной жены Полины Жемчужиной. Что же могла сделать простая сотрудница НКВД.