– А сейчас, Малка, шагом марш в ресторан, посидим полчасика, вспомним былое, поговорим.
В ресторане услужливый метрдотель провёл их в отдельный кабинет. Хозяин города придержал его за локоть и тоном, не допускающего возражения, приказал:
– Сегодня у нас нет времени рассиживаться, принеси нам водку и лёгкую закуску к ней.
Уже через пять минут на столике, покрытым зелёной скатертью, красовался хрустальный графинчик с водкой и большой тарелкой с бутербродами с чёрной икрой, осетровой рыбой и овощными салатами.
При виде этого продуктового изобилия, когда пушечные стволы ещё не успели остыть от только что закончившейся войны, Малка Ицковна хотела было возмутиться ничем не оправданным хлебосольством, но вовремя приостановилась, чуть слышно процедив:
– В НКВД вы меня, Иван Николаевич, такими блюдами не угощали.
– Да, брось ты Малка, – заразительно рассмеялся новоявленный секретарь горкома, – времена изменились, статус поменялся да и мы с тобой стали другими.
Он на мгновение замолчал, затем встрепенулся, быстро наполнил рюмки водкой и, пронзительно взглянув на бывшую подчинённую, проникновенно обронил:
– Не знаю почему, но до сих пор помню, Малка, как мы целовались с тобой на берегу озера. Причём, в памяти удерживается не столько сладость самого поцелуя, сколько трепетное чувство чего-то хорошего и доброго на душе. Давай выпьем, чтобы у нас с тобой всё было в лучшем виде.
– В лучшем виде, наверное, уже не получится, – еле слышно пробормотала Малка Ицковна, залпом осушив, неожиданно для себя, рюмку водки.
Она в упор глянула на бывшего шефа и вдруг, подставив уже пустую рюмку к графину, воскликнула:
– Ну что, Иван Николаевич! Пить так пить, гулять так гулять. Конечно же, я всё помню. Хотя это было очень давно, но выглядит правдиво.
После второй рюмки Малка Ицковна уже слегка затуманенным сознанием поняла, что готова изложить свою просьбу относительно внука Марика. Но не тут было. Иван Николаевич снова наполнил рюмки, привлёк к себе Малку и поцеловав в губы, привычно отчеканил:
– За Родину! За Сталина! За наше благополучие!
– Да, какое к чёрту благополучие, – брякнула в сердцах бывшая нквдешница, осушив третью рюмку.
Глядя прямо в глаза своему визави, она напористо попросила у него папиросу, к которой не прикасалась уже много лет. Суматошливо выпуская колечки дыма в сторону нависающей над ней люстры, Малка Ицковна с протяжным вздохом выдавила из себя: