Иосифа больше волновали не превратности московской круговерти, а модели задач на олимпиаде. Поэтому, большую часть полусуточного путешествия в плацкартном вагоне он не отрывал глаз от книги академика Ландау «Задачи теоретической физики». И это, несмотря на безудержное пение полупьяных солдат, едущих на «дембель» и на нескончаемый плач маленьких детишек, не желающих засыпать под стук вагонных колёс. Когда же он распластался на неудобной боковой верхней полке, в непродолжительном коротком сне ему грезились траектории «квантовых фотомагнитных осцилляций», открытых академиком Кикоиным.
Иосиф ещё не знал, что именно он, Исаак Константинович Кикоин, будет председателем оргкомитета олимпиады и именно он будет пожимать ему руку как одному из победителей этого необычного соревнования талантливых школьников. Казанского любителя физики в немалой степени смутило, что когда делали перекличку участников олимпиады, то большинство фамилий имели, не очень-то и форматные в стране Советов, окончания «ман», «штейн» и «берг». Ещё больше огорошило Иосифа, что в институтских коридорах под многими фотографиями ведущих профессоров были написаны фамилии с подобными концовками.
Увиденное Иосифом историк Максим Гаммал называл интересным и ярким феноменом массового участия евреев в науке. С одной стороны, «это восьмое чудо света» служило ксенофобским высказыванием, что мол именно евреи – самые мудрые и светлоголовые на свете. С другой стороны, по словам того же историка, это говорило о том, что якобы весь современный мир сконструирован евреями и именно это являлось источником антисемитской пропаганды. С, так сказать, третьей стороны, Иосиф не очень-то находился в теме, в которой красной нитью проходила мысль, что сегодня лиц еврейской национальности не спешат принимать в престижные институты страны. Современная советская власть без особых усилий сумела повернуть колесо, при котором его дедушки свободно поступали в любые университеты, в обратном направлении. Однако отголоски отмеченного, которые в той или иной степени обсуждались в семье, доходили и до его ушей. В то же время Иосиф, безудержно увлечённый физикой и математикой, не взял на себя труд заглянуть в Конституцию СССР. Если бы он пролистал 21-ую её главу, то наверняка обратил бы внимание, что там декларировалось равноправие граждан вне зависимости от расовой и национальной принадлежности. Вместе с тем, подрастающий отрок догадывался, что по отношению к советским иудеям процветала политика государственного антисемитизма. Иосиф не знал, что это называется столь высоким слогом, но чувствовал, что в верхних этажах власти к евреям относятся не совсем так, как записано в Конституции. Лишний раз это подтвердил, татарин по национальности, директор школы, когда перед отъездом в Москву мягко, почти по отечески, сказал ему: