Единственным развлечением теперь для меня стал мой автомобиль; благодаря поездкам я потихоньку познавала этот прекрасный город и меньше скучала. Но меня крайне не устраивал мой водитель; это был француз, в такой степени неразговорчивый и скучный, что мне стало совсем невмоготу. И еще он ни за что не соглашался дать мне руль. «Вначале вы должны окончить курсы и принести мне удостоверение, тогда другое дело». Я попросила Антуана заменить его, а он мне ответил, что это пока невозможно: машин выпускают больше, чем готовят водителей, потому они, водители, большой дефицит. Но, чтобы хоть как-то меня утешить, мой супруг пообещал выделять своего, бывает, он ему не нужен целыми днями. Теперь за руль моей машины два-три раза в неделю садился шофер Антуана. Многие русские эмигранты в ту пору стали шоферами. Серж, так звали водителя, довольно быстро разобрался в причинах моей тоски. Он тут же начал обучать меня вождению, для чего мы забирались подальше за окраину. И еще мы стали посещать с ним те места, где проживали русские. Грусти моей теперь как не бывало, на смену ей пришло душевное равновесие и хорошее настроение. Лицо Сержа напоминало мне чье-то, кажется, человека, спасшего меня от пьяных офицеров в Константинополе, вскоре после нашего прибытия на турецкую землю. Я спросила его, не был ли он в двадцатом в тех краях, он ответил отрицательно, хотя я, почему-то не очень в это поверила. В тоже время я почувствовала каким-то невероятным образом, что рядом со мной человек, которому можно довериться. Я рассказала ему все о себе и о моем заветном желании попасть на завод в любом качестве.
– Я попытаюсь узнать, как вам помочь, хотя возможности мои почти нулевые. Но пока что попробуйте одеться попроще и посидеть в кафе рядом с заводом.
Я целых три дня выполняла его совет, и результат сразил меня совершенно. В кафе в обеденный перерыв забегали перекусить рабочие; за их нехитрой трапезой только и слышно было о заводских делах. Володя, я ужаснулась. Не вдаваясь в подробности, скажу, все в один голос утверждали: предприятием руководят чужие люди, скорее всего враждебные к нашему директору, а его самого полностью отстранили от руководства. И это все плохо кончится.
Это подтверждало мои неясные прежде подозрения, и я поделилась ими с Сержем.