И я спрашиваю его:
– Отец Александр, скажите, какой в этом во всём смысл?
Он смотрит на меня… так глубоко смотрит, как будто проникает взглядом не только в мою душу, но и в моё будущее… И спокойно, с уверенностью говорит, кивнув весело на мой живот:
– Вот он родится, тогда и узнаешь, какой в этом во всём смысл!
Ты у меня – от полюшка клеверного —
Сладкий да ласковый.
Ты у меня – от дороги просёлочной —
Нрав твой неровен.
Ты у меня – от рощи берёзовой —
Глазаньки ясные.
Ты у меня, мой первый, единственный, —
От этой звезды над полем…
Ты у меня – от полночи сказочной —
Тайна бездонная.
Ты у меня – от утра весёлого —
Всё обещающий.
Ты у меня, мой первый, единственный, —
От этой звезды над полем…
* * *
Твои первые десять лет я почти не спала. Сначала – с тобой за компанию: не спал ты – не спала и я.
Потом много лет работала по ночам…
А в те, первые месяцы, брала тебя на руки и садилась за свой письменный стол у окна: надо было писать курсовые. А ещё я вела дневник, в котором писала о тебе, моя радость!
На сгибе левой руки – ты, мой маленький, в правой руке – шариковая ручка. Именно в те ночи я и почувствовала, что я – на острове. Одна со своим сокровищем. Телефона у нас тогда не было, и ещё много лет его не было, а мобильников вообще в ту пору не существовало. Единственное, что меня связывало с внешним миром – это чьё-то бессонное окно, такое же бессонное, как моё. В доме у канала, на 16-том этаже, под самой крышей светило ночи напролёт чьё-то окно…
* * *
Никогда не забуду первую ночь, как мы вернулись с Антошей из роддома… Очень весёлая была ночка!
Безухов, оказывается, не купил пелёнок! Да, признаюсь: из жуткого суеверия я ничего не подготовила для сыночка заранее. Но Безухов сказал: я всё куплю сам. И маме моей сказал, что купил. Ну, мама на выписку принесла нам комплект пелёнок. И, оказалось, что это – всё!
– А где пелёнки? – спрашиваю, когда приехали домой.
– У меня нет денег на пелёнки.
– Тогда займи у кого-нибудь.
– Но не сейчас же! Завтра займу…
Первая ночь. Холод собачий. Ты всё время мокрый. В доме 15 тепла. Безухов сладко спит под двумя одеялами… Я рву на пелёнки простыни и свои летние хэбэшные платья… Беспрерывно пеленаю тебя. Тут же стираю. Но ничего не успевает высохнуть. За окном – февраль… Вся кухня опутана верёвками с медленно сохнущими, кажется – совсем не сохнущими пелёнками… Беру утюг и сушу эти самодельные пелёнки утюгом… А молока у меня почти нет… ты голодный, пьёшь сладкую воду и никак не можешь напиться…