– утверждения были ложными или по крайней мере сильно завышенными.
Временами мне казалось, что я никогда не смогу заработать на жизнь финансовыми услугами. Я был молод, амбициозен и увлечен инвестированием. Мне нравилось исследовать движение акций и быстрее других определять, кто победит в той или иной гонке. Я верил, что благодаря ценным бумагам можно добиться благосостояния. Но рассказывать сказки я не умел и был плохим продавцом. Я знал, что не умею убедительно лгать. Возможно, дело было в католическом воспитании – монахини из Академии Святого Розария хорошо меня выучили. Или подействовал пример отца, который строго разделял, что хорошо, а что плохо. А может, причина в дислексии. Так или иначе, я знал: если история, которую я рассказываю, не будет простой и правдивой, мне никто не поверит. Казалось, я просто вынужден быть искренним и честным; у меня нет другого выхода. А в индустрии, где надо быть краснобаем, с таким подходом карьеру не сделаешь.
Итак, первый опыт работы в сфере инвестирования на многое открыл мне глаза. Я узнал, что такое риск и что такое волатильность; познакомился с рынками и с тем, как можно на них влиять и манипулировать ими. Я узнал о спекуляциях, жадности и страхе. Узнал, какие сказки рассказывают на Уолл-стрит. Чем более складные истории, тем выше продажи бумаг. Чем рискованнее вложения, тем больше вознаграждение продавца. Я понял, кто чаще всего выигрывает во взаимодействии «брокер – клиент», и это вовсе не клиент. Я изучил огонь со всех сторон, чтобы понять, насколько он горяч, и обжег все пальцы. Но не утратил решимости. Мне нравились те возможности, которые несли в себе растущие предприятия. Через инвестирование ты становишься совладельцем, частью предприятия… приобщаешься к делу. Тогда я еще не нашел своего места в мире финансов, но, похоже, уже понял, в чем мое предназначение.
⁂
Я много чему научился, работая на Фостера, и особенно заинтересовался поиском растущих акций. При этом, вероятно, инстинкт мне подсказывал, что настоящего успеха я добьюсь, только если стану самому себе хозяином, а не останусь наемным работником на зарплате. Jaguar Фостера ежедневно напоминал мне об этом.
Я хотел быть сам по себе, построить свою собственную компанию. Дело было в начале 1960-х. Большинство молодых людей моего возраста, приходя на рынок труда, полагали, что самый надежный путь к успеху – поступить на службу в солидную фирму, а затем постепенно продвигаться вверх по карьерной лестнице. Они собирались работать на одном месте всю жизнь. Я интересовался финансами и мог бы, наверное, трудиться в Bank of America или вернуться на восточное побережье и найти вакансию на Уолл-стрит. С другой стороны, так ли уж хотели Bank of America или такие компании, как Merrill Lynch, взять меня на работу? Не уверен. Да, у меня были две стэнфордских степени – бакалавриат и магистратура. Но я не был звездой. И не умел продавать. К счастью, я никогда не хотел быть винтиком в чьей-то большой организации. Одно лето, будучи еще студентом, я работал в банке. Там я познакомился с сотрудниками, сидевшими на одном месте по 20–30 лет. Я знал, что не хочу так жить. Страхование меня тоже не привлекало. Правда, в какой-то момент я рассматривал возможность стать аудитором (CPA)