Кирилл хохотнул. Отошел от штанги, с которой собрался выполнить очередной подход.
– Нет. Здесь я бы сам ему помог.
– Хоть это ладно. Ну, будем работать?
– Будем, – атлет шумно выдохнул, двинулся к штанге.
– Нет, погоди… Кирилл Леонидыч, приседов на сегодня хватит!
3
– Я те говорю, Ванек, это бройлерная, – Яков, переодевая штаны, оглядывался на дверь – чтобы случайно не зашел кто из посетителей спортзала и не услышал его нелестное мнение. – Вообще, каждая более-менее элитная качалка – бройлерная, потому что выращивает цыплят-бройлеров.
– Ну, не знаю, не знаю, – Ванек опустил руку с дезодорантом, которым собирался пшыкнуть подмышками. – Я лично сюда ради иммунитета хожу. А эти бройлеры – пусть качают мясо. Один хрен оно у них растает.
На самом деле Иван думал по-другому. Он считал всех элитных бодибилдеров своего рода бизнесменами, которые, вместо товара, торгуют своим телом.
Себя с Яковом он считал негодными для серьезного атлетизма. Во-первых, лет уже под пятьдесят, во-вторых, худосочные и практически без мышц. Такие если и растут от штанги, то очень медленно и вырастают максимум размера на два, – это Иван знал от Саныча.
Слава богу, хоть один грамотный тренер честно и внятно разъяснил им, почему не стоит серьезно браться за "железо". Только непонятно, почему этот честный и простой Саныч работает с профи – ведь там нужен не столько опыт, сколько "химия". А с анаболиками растут все, даже такие как Яков и Иван.
Размышления Ивана прервал Вован. Войдя в гардероб, паренек бросил сумку на скамейку, рядом с сидевшим на ней Яковом, не глядя протянул руку Ивану. Делая вид, что не замечает парня, Ванек поправил шнуровку на кроссовках.
Очень хотелось сделать парню замечание, но вроде как нельзя – потому что он уже вроде как элитный. Такой же безуспешный качок, но будущий профи – потому что на прошлой тренировке скорешился с элитным атлетом и начал брать у него консультации по тренингу. Ясное дело, что вскоре он начнет брать у него консультации по приему анаболиков, и, спустя годик-другой, будет таким же цыпленком-бройлером.
Яков, также неприемля легкого пренебрежения парня, не подал ему руки. Но сделал это дерзко – посмотрел на парня как бы непонимающе, потом указал пальцем на приоткрытую форточку: – Окошечко открытое те не мешает? Не май-месяц всетки…