В воздухе повисла тишина. Августа медленно попивала вино и ничего не говорила, любуясь осенней погодой.
– Как думаете, он выживет? – Спросил наконец Аристон и вспотел от волнения.
– На всё воля богов, – спокойно ответила августа.
После двух бокалов она поднялась с ложа и повернулась к Аристону спиной, смотря на деревья.
– Ты свободен, – сказала она. – Можешь уезжать обратно в Козу к своей жене. Никто тебе не запретит покидать Рим.
Аристон не ожидал такого заявления. Ведь после того, что случилось с императором он совершенно забыл о Киссе. Он хотел отблагодарить августу, но та быстро ушла обратно во дворец, не смотря Аристону в глаза. Словно, она предлагала сделать ему выбор – либо друг, либо жена. И Аристон, не обинуясь, выбрал второй вариант.
Однако на душе остался груз вины. Он всё ещё думал, что император упал из-за него. И эта мысль не давала ему покоя весь путь, который занимал у Аристона до Козы.
Приехал же он домой уже ближе к полночи. Было темно и дул сильный ветер. В доме к счастью горел свет. Аристон слез с повозки и заплатив кучеру, последовал к воротам. Постучав несколько раз, юноша замер. Возникло неимоверное желание вернуться во дворец. Но было уже поздно. Дверь ему открыл вольноотпущенник Осторий. В руке он держал свечу, которая тут же погасла из-за сильного ветра.
– Господин? – Удивился Осторий.
Аристон, ничего не говоря, зашёл в дом и снял с себя плащ. Его жена сидела в атриуме и читала. Удивительно, что в столь позднее время.
– Почему ты не спишь? – Спросил Аристон.
Услышав голос своего мужа, Кисса ахнула. Она отложила книгу и посмотрела на стоящего Аристона.
– Аристон! – Радостно воскликнула Кисса и, не смотря на большой живот, ринулась супругу на шею.
– Я знала, что ты вернёшься, – говорила она, целуя Аристона в губы.
Но радости в голубых глазах Аристона не было. И целовал он без доли желания. И это заметила Кисса.
– Почему ты так печален? Что случилось, душа моя?
– Император…он
– Что?
– Он умирает, – ответил Аристон и отвернулся, вытирая слёзы.
Осторий, услышав это, побледнел. Хотя лицо его всегда выражало невозмутимость. Но кажется, сейчас он был удивлён. А Кисса…Она улыбалась. Наконец, она избавилась от соперника, но виду старалась не подавать. Вместо радости, он сделала удивлённое лицо и спросила:
– Как же так? Что произошло?