У меня вообще-то три лошади: старая двадцатишестилетняя
кобыла Клеопатра, её пока необъезженная дочь Цика, плюс
двенадцатилетняя английская чистокровная Дунка. Полтора месяца
назад мы отдали Клеопатру знакомым «для поездить», так как
Цика, несмотря на свой почти двухлетний возраст и рост
метр семьдесят, всё ещё сосала любвеобильную мамочку, и это
безобразие надо было как-то заканчивать. Так что на тот момент
на самом деле у меня было две кобылы.
Анета приехала. Мерин спокойно встал у левады, позволяя себя
расседлать. Копытные же девушки очень воодушевились, хотя ни одна
не находилась в свадебном сезоне, но «мальчик же пришёл»! Обе
неестественно взбодрились, выпучили глазки, поставили торчком ушки
и принялись выделываться, красиво гарцуя и делая ножками па-де-де.
Мы побоялись выпускать туда мерина — как бы они вообще всё не
разнесли на радостях, а у нас тут огороды соседские — и повели
мерина в конюшню, чтобы запереть в денник.
— А-а-а! — закричала Цика. — Мальчика уводят!
И вынесла электрический забор, как финишную ленту,
на горячо вздымающейся груди. Конечно, Дунка побежала
следом.
Хорошо. Мерина заперли в один денник, очумевших кобылищ в
другой. Лишили поросяток сексуальных мыслей, после чего Анета
уехала. Муж связал оборванные ленты электро-забора, я надела Цике
новый недоуздок. Старый юная затейница ранее несколько раз рвала,
почесывая головищу о деревья, и наконец, умудрилась неделю назад
потерять окончательно. Обшарив всю леваду, недоуздок мы так и не
нашли — видимо для уверенности кобыла утопила его в ручье,
протекающем по границе выгула. Вот и купили новый.
Ладненько, отвели кобыл в леваду, но Цика — девушка упорная. Был
тут мальчик? Был! И мальчик был в конюшне! Почему теперь нет
мальчика? Не веря своим глазам, Цика еще раз вынесла забор, на этот
раз лента выдержала, но выдернулись из земли колышки. Лихо разгоняя
только-только успокоившихся кур, Цика боевым галопом влетела в
денник. Нету мальчика! И во втором деннике нет! Не может быть! Явно
спрятали его в сене под кормушками! Могучей грудищей Цика выбивает
легкую картонную дверь в узкий хозяйственный зазор между денниками,
впрыгивает туда, под её задней ногой проламывается крышка погреба,
и кобыла с истерическим визгом садится на попу, перекрывая вход в
проход. С левой задней ногой, висящей в дыре, зажатая по бокам
стенками денников, передними копытами и носом в тупике. И всё. И ни
туда и ни сюда. Дунка, прибежавшая следом (а как же, паника —
любимое лошадиное занятие!) тупо вошла в денник и чинно стоит.
Лошадки вместе, стадо опять целое, красота и покой.