А книжке той старинной конца и краю нет –
Остаться ей невинной на много-много лет…
От строк веяло романтикой рыцарства, магией заветов и чистотой помыслов.
В ритм проложенному «началу» Принцесса пропела строки уже собственного изготовления и закончила так:
Остаться молодою на век ей суждено.
От мира ее скроет рябое полотно.
Счастливою ли будет? Известно Королю:
Бывает трудно людям сказать: «– Тебя люблю…»
– Эх, знать бы наверно – я б им показала!»
Принцесса отложила лютню. Как всегда, прога не подкачала, и девушка получила ответ на вопрос, который ее мучил.
– Великолепная инструкция к применению! –сказала она и убежала на уроки.
*
Издав указ об использовании своего второго имени, данного при рождении, Принцесса вплотную взялась за ИБГ – имитацию бурной госдеятельности. Перво-наперво назначила себя Главным Имиджмейкером и выдвинула заседателям представление – утвердить эскиз герба с трехглавым орлом – в знак восхождения в Великий Космос (лишь чуть позже она узнает, что выход за пределы СС – «утка»). Затем предложила создать гимн с упоминанием трех диаспор русского мира в Солнечной системе. Озадачила заказом на разработку надлежащих поощрений деятелей культуры, науки и искусства, независимо от космолокации. Измыслила слово «ремс».
Это стало сейчас модно – придумывать новые слова, актуальность которых тестировалась самой жизнью…если не считать ЦЭОВ, курируемого самой царицей.
А сейчас это всё делалось для того, чтобы отвадить Государственную Думу от ежедневного надсмотра за Принцессой!
Странное дело… Вместо того, чтобы возненавидеть Принцессу лютой ненавистью, государственные мужи и жены преисполнились к ней трогательным вниманием и то и дело присылали гонцов, дабы уточнить задание и не исказить очередную халадабуду.
Дальше больше. В начале лета она переименовала себя Элизой в память о великой девственнице – Елизавете l – к пятисотлетию гибели Непобедимой Армады. Акция возымела эффект. ВМС принесли России внушительную и бескомпромиссную победу в Бенгальском заливе и ввели имперское правление на всех его архипелагах, за исключением известного традиционного изолята.
…Прозрачным киселем сгустился воздух, когда она ступала по драконьей циновке, чтобы занять коронное место в Золотой зале. Привычно вслушивалась в звон меча и бряцанье поясных цепей об эфес шпаги… Но какая, однако, тоска! А прежде эти звуки были для нее слаще адаптированного томика Вальтер Скотта! Теперь – от них только чувство досады.