– И последнее, что нам удалось выяснить, – Жанна блеснула своими цыганскими очами, продолжая играть десертной ложечкой. – Года три, а может, и четыре назад, вскоре после смерти отца, в Мишу Надыбина стреляли. В этот момент, как нам рассказали, он находился в своем кабинете, рассматривая высоченную вазу, которую лишь накануне купил за сумасшедшие деньги. Окно в сад было открыто. И вдруг – бац! – мимо виска пролетела пуля, расколошматив вдребезги дорогую вазу! Говорят, что его спасло то, что в момент выстрела он случайно откинул голову назад, любуясь игрой света на орнаменте вазы.
– Да нет же, – вдруг заспорила Юля. – Выстрел специально был сделан мимо. Это было не покушение, а предупреждение.
– Ну и кто же его, по-твоему, предупреждал? – сощурилась Жанна.
– А кто обещал отомстить за свою мать!
– Ну, милая! Имея мужа-олигарха, да еще с Востока, можно было бы отомстить покруче, причем давно!
Возможно, Жанна знала, что говорила, она ведь немножко ведьма.
Юля однажды шепнула мне, что Жанна умеет отваживать несчастья, втыкая заговоренные булавки в тряпичную куклу.
Не знаю точно, как там насчет отваживания несчастий, но способность Жанны неведомым образом создавать проблемы для кого угодно, в том числе, для своих друзей, у меня лично сомнений не вызывала.
Мои дамы пустились в спор, без коего никогда не могли обойтись, а я погрузился в хаос собственных мыслей.
Что ж, информацию к размышлению я получил густую. Теперь следовало ее проанализировать. А также отфильтровать. Ибо мои дамы – натуры весьма субъективные и эмоциональные, как, впрочем, и все женщины. Причем, у Жанны эти качества выражены в гипертрофированном виде. Если ей по какой-то причине не понравится тот или иной представитель сильного пола, она может с чистой совестью навешать на него всех собак. С ее точки зрения, всякий мужчина, равнодушный к женщинам и осуждающий их слабости, – нехороший человек. По этой логике, у Надыбина не было ни малейших шансов на положительную характеристику, по крайней мере, в устах Жанны.
И всё же, даже учитывая все перехлесты, вроде принадлежности Надыбина к оборотням, девчонки рассказали мне много любопытного.
Меньше всего я ожидал, что сегодня за столом прозвучит самаркандский мотив.
Но он прозвучал, и весьма внятно.
Женская месть?
Шериф?
Что-то здесь было не так…