– Да здравствует, – сказал Сидоров без восторга и откусил от бутерброда в третий раз. – Это ты, Плащевич?
– О! – продолжала радостно верещать трубка. – Свершилось! Теперь Бета Водолея и Земля – сёстры! Теперь мы вместе пойдём к вершинам познания Вселенной! Закрыта ещё одна пропасть между Бетой Водолея и соседним миром, ура!
– Ну, – согласился Сидоров и съел бутерброд окончательно. – Закрыта. Приезжай, Плащевич. Хватит с ума сходить… Где ты?
– Я же объяснил! – занервничал голос. – На связи Бета Водолея. Мы преодолели всё, что только можно было преодолеть, и вошли с вами в контакт! Ура! Но прилететь пока не можем. Не на чем пока… Но мы счастливы, что… В общем – свершилось, и теперь мы вместе пойдём…
– Слушай, Плащевич, – сказал Сидоров. – Повиси минутку на проводе, я сейчас.
Он пошёл на кухню. Отрезал хлеба, намазал сверху маслом, полил бутерброд вареньем и вернулся к телефону.
– Давай, поехали, разрешил Сидоров и откусил от бутерброда. – Куда мы пойдём?
– Я ведь уже говорил, – прохрипел голос, – к вершинам… этого… Разума и…
– Ты, случаем, не от Бабадусина звонишь, змей? – спросил Сидоров, откусывая. – Точно! Раз приехать не можешь, значит, от него…
В трубке стало тихо. Потом дрожащий голос произнёс:
– Простите, а это Земля?
– Да, Земля, Земля, ёлки-бутылки! – запсиховал Сидоров и проглотил остаток бутерброда, не откусывая. – Говорил тебе – не ходи к Бабадусину! Ишь, как он тебя… Как ещё только телефон мой не забыл… Так ты едешь, или мне одному начинать?
–Мы пока не можем прилететь, – сказал голос вяло. – Пятнадцать световых лет… Горючего не хватит… Мы решили, что пока хватит телефонного контакта… Ура!
– Ну вот я сейчас тебе налью, – съехидничал Сидоров. – А ты и выпей… По телефону, Водолей!
Он бросил трубку, пошёл на кухню, намазал маслом хлеб, полил вареньем и беспокойно откусил.
Дежурный по станции внешнегалактических связей на Бета Водолея Анунэзоавы услышал короткие гудки и закричал хриплым голосом:
– О, горе! Связь с Землёй пропала! Столько лет труда, столько сил, все надежды! Всё пропало…
Он уронил голову на грудь и зарыдал.
Сидоров съел бутерброд и задумался.
«И чего я дружу с этим Плащевичем? – думал он сурово. – И денег у него вечно нет, и шутки плоские…»
Крокодил взлетает в полночь
Двадцать пятый век. Год, допустим, 2484. Киностудия. Заседает худсовет двести четырнадцатого творческого объединения, которое специализируется на фантастике.