(смеется)
Только бы до него не дошло. Он взбесится.
(уже не смеясь, смотрит на Иисуса, они давно не виделись)
Хотят сделать Рим центром истинной веры. Но, по-моему, они утонут в роскоши «садов» …
(Иисус слушает его с улыбкой)
Дверь открывается.
В комнату входитЧЕЛОВЕК, взволнованно говорит Иисусу:
Иоанн в Иудее… Иоанн крестит! Ждет тебя.
ИИСУС(поднимается, обнимает вошедшего):
Счастливая весть, брат мой! Немедленно отправляюсь к нему.
ЭЛЛИН:
Будь осторожен, брат, там нет философов и там «горячо», не то, что здесь. Тех, кто спорит в вопросах веры на земле иудейской, я слышал, забивают камнями насмерть. Они не знают, чем отличается свободный мыслитель от «сокрушителя устоев», или как там нас еще ругают…
ИИСУС(успокаивает его):
Я буду осторожен, брат мой. Я все обдумал, буду говорить притчами, чтобы каждый свободно мог спорить с самим собой и спрашивать ответ только у Бога, и постараюсь сам избежать споров, чтобы не отвлекать их «на себя». В крайнем случае, буду молчать, ну в самом крайнем…
ЭЛЛИН(обменивается кивком с вошедшим):
Я тоже пойду с тобой. Подберем человек десять.
(с улыбкой)
Ты совсем не умеешь отбиваться от стражников…
ИИСУС(улыбаясь его шутке):
К сожалению, на этот раз тебе придется задержаться ненадолго. В Иудее всем мерещатся заговоры и бунты. На чужеземцев смотрят с опаской. Ты же знаешь, иудеи жестоко страдают под властью Рима. Их гордость уязвлена, они жаждут духовного подъема, свободы.
На твоей земле и в Риме мы философскими беседами насаждали веру незримо и вот плоды: несколько десятков обращенных, тайно верующих. Даже здесь в Галилее, где мы ведем себя свободно, многие слушают нас, но истинно верующих мало, а тайно верующих гораздо больше.
В Иудее, крестившись у Иоанна, мы будем собирать толпы народа, проповедовать притчами, без страха. Будут сбываться пророчества одно за другим. Это будет триумф веры в нашего Создателя. Мы будем обращать язычников несколькими словами. Сила нашей веры будет творить чудеса.
Вот увидишь, это будет хорошо. Жди от меня вестей.
(Уходят втроем)
Светильник гаснет.
Некоторое время в пустом доме гуляет дымок от светильника, зажженного рукой Иисуса, и дымок уходит прочь, в синеву длинных теней, и исчезнет с этой синевой, когда черное небо, усеянное звездами, спустится к самой земле, так чтобы хотелось протянуть руку, и почувствовать холодные лучи на своей ладони. Тяжелое от звезд ночное небо.