Он несся к званию сержанта на всех парусах, когда в один прекрасный день курчавый засранец выстрелил мне в лицо. И шаткое равновесие весов раскрытых и нераскрытых дел нарушилось в пользу последних. Короче говоря, получил Маккой вместо звания сержанта нагоняй от начальства. Мне казалось, он хотел разыскать этого парня даже больше, чем я.
Выйдя из участка, я какое-то время бездумно стоял и курил, разглядывая первое, что попалось на глаза: строительные леса напротив, через дорогу.
Бак оказался прав: не стоило себя обнадеживать. За последнее время я столько раз побывал в той темной комнате с хитрым зеркалом, что и считать перестал. А заодно и верить, что это может принести хоть какую-нибудь пользу. И все равно несся сюда с бешено колотящимся сердцем, как только звонил детектив Маккой.
Я доковылял до Стейт-стрит и оттуда собирался заказать такси, но заметил серую «Хонду Цивик» Эйлин, которую девушка умудрилась запихать на свободное место рядом с магазином велосипедов.
– Привет! – Она радостно помахала в открытое окно машины.
Я подошел.
– Привет, Эйлин.
– Запрыгивай, пока мне штраф не впаяли.
– Не переживай, я же с тобой, – сказал я, улыбнувшись. – С инвалидами не любят связываться. А если это не поможет, – я кивнул на свою ногу, – тогда я сниму кепку. Что они на это скажут?
– Тебе иногда врезать хочется, ты знаешь об этом? – сказала Эйлин без тени шутки.
– Знаю, конечно. – Я уселся рядом с ней на пассажирское сиденье.
– Ну что? – спросила она.
Я пожал плечами и кисло улыбнулся.
– Ничего. Как всегда.
– Бак просил передать, что ты можешь взять отгул на сегодня. Так что… – Эйлин улыбнулась, – не хочешь составить мне компанию? Я собираюсь пообедать.
– С удовольствием.
Будь сейчас на ее месте Бак, я послал бы его к черту со своей опекой. Я чувствовал себя паршиво и совсем не хотел выслушивать банальности, которые мне и так прекрасно известны.
Но если кто и способен отвлечь меня от желания потратить в баре половину всех имеющихся у меня денег, так это Эйлин.
Она была младше меня лет на одиннадцать, если исходить из того, что самому мне около сорока. Эйлин – мулатка с большими карими глазами и черными, слегка вьющимися волосами. И если я и знал женщину красивее ее, то, во всяком случае, не мог этого припомнить.
Бак и Эйлин были единоутробные брат и сестра. Баку исполнилось пять, когда его мать – Марта Чемберс – сошлась с Рональдом Дженнингсом, трудолюбивым афроамериканцем, всю жизнь проработавшим кровельщиком в родном Майлсбурге. Именно он научил Бака работать руками. В скором времени на свет появилась Эйлин.