Роман я почти дописал. Его еще нужно будет редактировать, и один только бог знает, сколько это займет времени. Делать это буду я сам. И жаль выбрасывать деньги на редактора. И после редактора нужно будет все равно вычитывать все по-новой – не выбросил ли он там чего-нибудь ценного. Тем более, что я не знаю, где хорошего редактора искать. От мира литераторов я далек.
Да и вообще. Моя книга – это, может быть, самое ценное, что я делаю в жизни. Я исполняю свое Предназначение. Мое самое большое действие, на которое я способен в жизни.
При чем здесь какой-то редактор».
Комментариев: 26. Комментировать эту запись.
Дорога от ресторана «Колбаса» до дома Севастьянова тянулась для Кляйна, кажется, бесконечно. Но так же, как заканчивается все, закончилась, наконец, и она. Въехали во двор дома Севастьянова, запарковались, и Паша заглушил машину.
– Хорошо все-таки, что мне почти никогда не приходилось ездить по Москве, – сказал Семен. Дорога заняла почти два часа.
– Кабы ты, Кельвин, встречу нашу не в «Колбасе» назначил, а где-нибудь поближе ко мне или к моей работе, все было бы много проще, – ответил Сеов и улыбнулся.
Павел был прав. И Кляйна укололо понимание того, что он, в сущности, крайне эгоистичный человек. Семен, натурально, не имел и мысли о том, чтобы назначить встречу как-то поудобнее для Паши. Неприятнее всего в эгоизме Кляйна было то, что Семен его нисколько и не замечал.
У Кельвина зазвонил телефон. Семен удивился – никаких звонков ни от кого он сегодня не ждал.
– Ух ты, – Павел подивился не тому, что у Семена уже есть подключенный телефон. А тому, что на него уже звонят. – Неужели старый номер сохранил?
– Старый, – глядя на экран, ответил Семен.
Павел не выходил из машины, и Семен понял, что Севастьянову стало любопытно, кто может позвонить человеку, который четыре часа назад подключил телефон после трехлетней отсидки в тюрьме. Такое любопытство было неприятным Семену. Поднимать телефон он не спешил.
– Не из наших кто? – Кельвин понял, что Севастьянов думает, что звонит кто-то из лицеистов.
– Хрен его знает, – ответил Кляйн. – Подавленный номер. Не люблю я такие звонки.
– А, – сказал Паша.
Телефон в руке Семена проиграл еще раз мелодию из полунинских Blue Canary и стих.
– Ну что, может, на чай заскочишь? – спросил Паша. – Сколько лет у меня не был.