Детство.
2
Тогда у нас на Тамбовщине выходили только две областные газеты: «Тамбовская Правда» и «Молодой Сталинец».
«Молодой Сталинец» – газета была, конечно же, комсомольская.
В те времена, всякие благие и другие начинания связывались с именем вождя. А как же! Он – отец счастливого детства, родной человек…
А детство действительно было счастливым: похлебал кулешу с подсолнечным маслом – и уже хорошо! Уже – жить можно! Правда, школьные уроки очень уж длинные. Были бы покороче, тогда бы ещё – ничего. А то к четвёртому-пятому уроку утренний кулеш в ноздрях стоит – пшено разваристое, лучок до золотой зрелости поджаренный, маслице в кулеше славное, то же золотистое маслице. Духовитое… Скорее бы домой!
А дома опять – картошка в мундире рассыпчатая, смеётся радостно, в руках пляшет, – горячая, тыква пареная, капуста, квашенная с яблоками, конечно – и кулеш. Куда ж без него, без кулеша-то? Голодно будет.
Поел – вот и опять хорошо! Снова носом в книжку или в молодёжную газету. Свежий номер «Молодого Сталинца» почтальон всегда после обеда приносит. А там, в газете, почти в каждом номере, стихи складные – про нашу Победу, про счастливую колхозную жизнь, про целинный, благодатный хлеб. Первооткрыватели вот они – на страницах! И хлеб – вот он, опять кусок под рукой! Потрёшь корочку чесноком. Посыплешь крупчатой солью – хлеб свойский, не магазинный. Похрустывает на зубах, раскалывается крупка – хорошо!
Вот и в газете тоже стихи хорошие о большом урожае, таком большом и богатом, что зерно девать некуда. Может и правда? Только вот в руках у меня хлеб с толчёным картофелем. Врачи говорят – от сердечных болезней хорошо, кальция много. У нас в Бондарях почти все пекут такой хлеб: очистки сначала сушат, потом, картофельные завёртыши толкут в ступе, мешают с ржаной мукой и выпекают караваи в больших, на пол-избы, русских печах. Хлеб хороший. Только горчит немного. А так – ничего, сытный.
И, правда, болезней сердечных в селе ни у кого нет. Ребята здоровые, гладкие, как голыши речные. Лет с шести-семи уже курить начинают. Махорка, табак этот лопушистый, за двором растёт. Свой, вольный.
Пшеничный хлеб у нас называют ситным. Но я ещё такого не разу не пробовал. На Пасху мать однажды пекла из пшеничной муки пышки… Но это что за еда?! Проглотишь в один момент, и опять есть хочется. А хлеб, который у меня в руке, увесистый, тяжёлый. Долго потом в животе полноту чувствуешь.