Щелк, щелк, щелк. Я медленно повернулась в направлении входа. Ты-то мне и нужен, Киллиан Джефферсон Мэрион Нортон. Не успела я открыть рот, как Коко впилась в этого мужлана и нажаловалась на мою выходку с Крикунами. Нортон поправил черные очки-авиаторы и подошел ко мне, со свойственной самовлюбленной манерой чеканить шаг.
– Очаровательная Харизма Блэк. Какими судьбами в Немом переулке?
– Мадам Коко, незаконно отправляет души в Лес Отчуждения, а их тени, нагло скармливает своему эгоизму. Буквально пять минут назад, она ни за что, подбросила Всадника и Мередит в пустоту.
– Доказательства? – Киллиан облокотился о стол и приспустил очки
– Минуточку. – я зажмурилась, выискала нужный оттенок и ретранслировала в подсознание мужчины любопытные кадры. Фредди яро надавил на клавиши, заглушая побег дрянной старухи. После его фееричной кульминации, мы с Киллианом выскочили на улицу. Розовато-лиловый туман, одурманил и окутал малиновыми грезами.
– Ловко ты ее раскусила, Изма. – констатировал факт Нортон. Будто я без него не поняла, что мой профессионализм зашкаливает
– Спасибо. Двадцать лет варюсь в одном котле.
– А у меня ощущение, будто я еще вчера слушал панихиду на Арлингтонском кладбище.
Я и забыла, что при жизни, Киллиан был бравым солдатом. Флаг, вложенный в гроб, украшал его убогую квартирку на Седьмой Дырявой улице.
– Странно. Я не припомню и шороха в день своей смерти.
– Как ты умерла? Ни разу не довелось услышать эту историю.
Офицер сумеречного правопорядка, свистнул и из-за угла, выехал «Cadillac Series 62». Автомобиль, был таким же древним, как и сам водитель. Зато его вопрос, про мою кончину, развеялся мятным ветерком.
– Твою же Святую ночь! Она еще заводится? – я махнула рукой на машину и рассмеялась.
Киллиан открыл передо мной дверь и пригласил оценить прелести поездки. Рулил он неплохо, потому что, спустя два квартала и пару, вдавленных в покрышки кошек, мы настигли Коко. Она забилась в угол в закутке китайского ресторана и перебирала костяшками пальцев, какую-то серебряную монетку.
– Встань! – приказал Нортон и дернул ту за плечо
– Я не хочу в тюрьму. Прошу вас! – умоляла старуха, но ее изогнутые губы говорили о задуманной хитрости
– Отпусти ее, Киллиан. – спокойно попросила я и присела на корточки, чтобы заглянуть в неизведанные глубины ее прожженной злостью душонки