Она добавила себе сливок в кофе, цапнула пальчиками бисквитик с кремом. Очаровательные манеры у студенток и журналисток! Хотя у кого ей было набраться этикету? У Шаша или Гарри, гори он в аду, которого не существует!
Я манерно взял щипчики, положил пирожное на блюдечко, двумя пальцами, оттопырив мизинец, взялся за ручку молочника, долил сливок в чашку. Ложечкой насыпал сахару, аккуратно, ни разу не звякнув, принялся помешивать.
– Видишь ли, Кэрри, – от собственного тона скулы свело, я продолжил с каменной рожей. – В кругах, где я воспитывался, вопросы о деньгах барышни задают только после обручения.
– А до свадьбы даром дают!? – не поверила девушка.
– Да, – ответил я просто.
– Ну и нравы у купцов! – воскликнула она. – А расскажи ещё что-нибудь! У тебя есть невеста?
– Есть, – сказал и не соврал ни разу.
Гражданскую жену можно ведь считать невестой? Потащила бы в ЗАГС, будь у меня с работой порядок, и никуда б не делся. Повезло слинять, и здесь у меня есть Настя!
– А какая она? – продолжила допрос Кэрри, не забывая угощаться.
Носик уже в креме!
– Я что-то не помню, что давал согласие на интервью, – заметил я будто про себя.
– Ой, да ладно тебе! – мило улыбнулась Кэрри. – Соблазняешь честную девушку, а сам гад такой даже не сказал своё имя!
– Моё имя слишком известное, чтобы всем его называть, – ответил я холодно.
– Постель не повод для знакомства? – она лукаво блеснула глазками.
– Ты, наверное, будешь смеяться, – заявил я равнодушно. – Но я не собирался затащить тебя в койку. Не в такую рань.
– Тут я должна обидеться и гордо удалиться, – сказала она, цапнув второе пирожное.
– Да сиди себе, – я благодушно улыбнулся.
Она грустно вздохнула.
– Ты действительно такая сволочь или выпендриваешься?
– Что мы всё обо мне?! – воскликнул я. – Вот ты что собираешься делать после завтрака?
– Думала, что ты потащишь меня к себе в каюту, и я тебя разговорю, – призналась она. – А раз ты действительно такая сволочь, пойду на свой уровень, почитаю. Брала с собой учебники.
– А пойдём к тебе? – осенило меня. – Книжки покажешь!
– Издеваешься? – сказала она мрачно. – Во втором классе каюты на четырёх пассажиров!
– Кошмар! – выразил я сочувствие. – Бухают?
– Что ты! – махнула она ладошкой. – Гномы не церемонятся, за распитие высаживают сразу, прямо в реку!
– Вообще в каютах запрещено?! – возмутился я.