В отличие от реального оружия, материализованный на иных частотах Р38 обладал одним неоспоримым преимуществом: патроны в нём закончиться не могли по определению, так как не были настоящими патронами, а всего лишь визуальным воплощением веры, воли и намерения. Любая неуверенность – и ты труп.
Сх*угги напоминали гиен. Такое же опущенное туловище, из-за которого создавалось впечатление, что твари ходят вприсядку. Однако ростом они превышали датского дога, а шириной груди напоминали откормленного бычка. Количеству зубов же в ощеренной пасти позавидовали бы, наверное, даже акулы. Ржавого оттенка клочковатая шерсть равномерно покрывала всё тело, кроме морды, защищённой твёрдой чешуйчатой кожей.
Павел прикинул. По здешним меркам стая не слишком большая – десятка полтора. Но чтобы умереть тяжело и мучительно, одинокому путнику достаточно и одной такой твари. Нет, умереть «насовсем» здесь, конечно, не получится. Но сх*угги обычно рвали жертву острыми клыками, получая при этом необходимые потоки жизненной энергии Си. А к утру тело восстанавливалось, используя для регенерации ручейки эмоций – тоски, скорби, страха, похоти. Струйки живительной Си проникали сюда из Серого Мира естественным путем. Высокопоставленные вуланцы имели такую энергию в запасе и могли «умирать» хоть по пять раз на дню. А кревы, специализированная раса вуланцев, за небольшую мзду с помощью этого запаса восстанавливали их при необходимости менее чем за час.
Но у Павла, во-первых, не было никакого желания лепить в свою энергетическую структуру подобные паразитические включения и ронять, в итоге, собственный частотный индекс. Во-вторых, не было времени ждать регенерацию. В-третьих, нет гарантии, что утром его не найдёт какой-нибудь местный упырь и не помешает восстановлению. Ну и, в-четвёртых, несмотря на то, что здесь речь идёт об одном из тонких тел, когда тебя рвут на части, это не просто неэстетично, суетливо и хлопотно, но и, знаете ли, чертовски больно.
Несколько секунд поразмыслив, что именно наделает больше шума – выстрелы или рукопашная схватка с применением холодного оружия, – страж пришёл к выводу, что это абсолютно неважно. Что бы ни происходило на пустыре, вуланцы поплотнее закроют окна и задёрнут шторы. Ну, жрут твари в пустыне идиота, забредшего туда в самое неподходящее время, – это его личное дело.