На рукоятке пистолета я разглядел надпись, сделанную прописью, латинскими буквами « Эммануэль Карлос Витара» и ниже «1700 г. 1». На другом пистолете я обнаружил такую же запись, только после года, стояла цифра «2». Кроме пистолетов в ящичке ещё находилась куча всяких прибамбасов, о назначении которых приходилось только догадываться: деревянный молоток, отвёртка с деревянной рукояткой, две жестяные баночки, шомпол, и ещё какие то штучки. Я закрыл ящичек и так же, как и компас убрал в сундук. Пистолеты, которые лежали в сундуке открыто, на вид выглядели обычными, без всяких излишеств, эдакие простенькие и надёжные орудия убийства.
« Простенькие…»,– я поймал себя на мысли. Вообще то оружие с кремниевым механизмом, а оно было именно таким, я видел только в краеведческом музее, и как с ним управляться не имел ни малейшего понятия. Я в раздумье покрутил пистолеты в руке и засунул их за пояс. Появился некоторый дискомфорт, но покрасовавшись перед окном, я решил: « Пусть, пока, торчат за поясом, потом сошью для них кобуры и спрячу под кафтаном».
Одевшись и экипировавшись, таким образом, я открыл дверь и вышел на палубу. Была глубокая ночь, слегка покачивало, над головой белели наполненные ветром паруса, тишину нарушали только плеск разбиваемых форштевнем волн и поскрипывание такелажа. Я поднялся на мостик. У штурвала стоял молодой парень, примерно одного со мной возраста, а рядом посасывал трубку мой «старый» знакомый, бородатый Френсис.
– Не спится? – он вытащил изо рта трубку и стал выбивать её о ладонь.
– Где уж тут… – вздохнул я – после всего, что произошло…
– А что? Собственно ничего особенного, в нашей жизни такое происходит довольно часто, – не понял меня Френсис.
– Ладно, проехали, – я глубоко вздохнул – Куда направляемся?
– Курс норд-вест, идём 10 узлов, если ветер не сменится, завтра к полудню будем на траверзе37* Ямайки – подал голос рулевой.
Я вытаращил глаза.
– Каков молодец! – усмехнулся Френсис: – А? Капитан? Какие у нас кадры!
– Да уж, во всяком случае те, с которыми я успел познакомиться, – я улыбнулся – Кстати, Френсис, где посреди моря наш кок раздобыл такого шикарного гуся?
– Гуся?! Ха-ха-ха, гуся! – захохотал боцман: – Ну, вы уморили, капитан, это была большая морская чайка. Жюль, почему-то, назвал её «хохотун». Он вытер выступившие слёзы.