Налил рюмку, выпил, закурил. Лена, сказала, видимо то, что думала:
– Из-за тебя всё.
Наверное. А оно мне надо было?
– С зонтиком надо осторожнее обращаться, в коллективе рабочем добрососедские отношения устраивать, я выпил ещё пол рюмки. «Засоветовал» ещё от души, как мой папа: а самое главное, я тебе как дочке скажу: не водить дружбу с «некоторыми» людьми. Ага. И можешь не смотреть на меня так. Ник то бы на меня не кинулся, и стирать бы не пришлось, и я бы не кинулся.
Лена смотрела снисходительно.
– С кем, с тобой, что ли дружить? Терпила. С Нижнего Тагила… Себе что ни будь посоветуй… Дочке своей. Понял? Пей свою водку. Не надо учить. Веди себя прилично, не умничай.
Брезгливо как смотрит, на ноль семь «Сибирской», вилки разные на столе, крошки… Приосанилась Петербургская кровь.
Как жена прямо разговаривает. Я аж повеселел от такой метаморфозы:
… – Ка-ака казырна дама в кедах! Лен, ты хорош тут заряжать. Правда, выпью. И ты брось пролетариат за усы дёргать. В рабочей общаге чаи гоняем… Я хоть на трёхстах дезодорантах тут сижу, (можешь, кстати, добавить: «барыга», «спекулянт»), а чёрное от белого – отличаю. А то, что меньше со всякой шушерой водиться надо, это тебе, и мастерица твоя, старая, интеллигентная, скажет, и подружка, и папа-с мамой, после всего… Это ясно как белый день. И, если не дура, то же накажешь своим детям. Хватит Мурку из себя строить.
Долил себе и ей чая, сел, отпил, выпил водки, закурил, и от нечего делать продолжил:
– Не думаю, что тебе совсем неинтересно: у меня бабушка была сельский труженик, (царство ей небесное), мать – инженер, отец – офицер. Мы – да, не дети дипломатов, – я с Караганды. А вот отец жены, между прочим, жил, когда-то на Невском. Но даже если бы он не был Ленинградским детдомовцем, спрашивать, можно ли мне сюда припереться, плясать под дудку каждого местного – не стану.
– Мне тоже про родственников рассказывать? – Ещё выпей. За дедушку. С Невского.
– Чё ты меня…– Я поставил бутылку. – Пойду сковородку вымою, ну тебя…
Говорить нам было не о чем, и вроде как, и не зачем. Время шло. Читал газету, курил, пил чай с водкой.
– Как-то ты пьёшь не по-русски, цедишь, цедишь – заметила Лена, – не по-людски.
– Тебе налить по-людски?
– Будто коньяк прям, или как виски американцы… За час двести грамм не выпил…