О том, что уже имеется высочайшее повеление быть готовым к встрече с французским флотом, Ушаков пока командирам не объявил, так как бумага была секретной. У французов везде шпионы и перестраховаться никогда не помешает. Зато для каждого командира уже были приготовлены секретные пакеты, в которых все самым подробным образом изложено. Пакеты эти командиры вскроют уже по выходу в море по его сигналу.
Расписываясь у флаг-офицера в получении, командиры по очереди брали тяжелые парусиновые пакеты. Каждый пакет был полностью просмолен, чтобы защитить корреспонденцию от морской воды, в каждый вложена еще и горсть шрапнели, чтобы в случае крайней надобности его можно было быстро утопить, и враг не узнал того, что знать ему не положено.
После совещания Ушаков, как хлебосольный хозяин, пригласил всех капитанов отобедать у него чем бог послал. От ушаковских приглашений отказываться не было принято. Потому остались все, включая даже фрондера Сенявина.
Из воспоминаний современника: «Федор Федорович Ушаков был гроза турок, именуемый ими паша Ушак, приобрел все чины и звания, знаки отличия без всякого покровительства, храбростью и усердием; был роста среднего, сухощав. В плечах широк; лицо имел моложавое, приятное… Нрава был чрезвычайно вспыльчивого: беспорядки, злоупотребления заставляли его выходить из приличия, но гнев скоро утихал».
Обеды у Ушакова всегда были простые, но сытные, да и держал командующий всегда себя за столом по-домашнему радушно. Сам почти не пьющий, он, тем не менее, всегда имел запас хорошей водки, которым с удовольствием и в меру потчевал гостей. Хлебное вино у Ушакова было действительно знатным. После перегона в кубе «надлежащим образом», адмиральский кок настаивал его на истолченной корице, а затем еще и на мелко изрезанной померанцевой корочке, отчего водка приобретала соответствующий и запах, и вкус.
Посреди стола медные хлебницы, искусно сделанные в виде транспортных судов, наполнены свежими сухарями. На тарелках изображение флагманского корабля, летящего куда-то в неизвестность на всех парусах.
– Ваш тост, господин лейтенант! – поднял первую рюмку Ушаков, оборотившись к командиру посыльного судна «Ирина» Анастасию Влито.
По старой традиции первый тост за офицерским столом всегда говорит младший по чину.
– За здоровье государя нашего императора Павла Петровича! – поднявшись, провозгласил смущенный всеобщим вниманием Влито.