Я могу точно сказать, что вы нигде не найдете ни фотографий, ни точных описаний, например, моей спальни. Кто мои близкие друзья? Это тоже скрыто от глаз. Какие чувства я на самом деле испытываю по отношению к бывшим коллегам из «Пельменей»? Об этом тоже нигде нет точных сведений.
Лишь иногда я позволяю себе приоткрыть шторки в окне моего закутка, чтобы любопытный зритель смог насладиться чувством обладания тайной. Продолжая метафору, скажу, что эта книга, может быть, в первый и последний раз не приоткроет, а широко распахнет эти шторы.
Глава 3. Детство. Парни. Первые выводы
В детстве меня учили никогда не разговаривать с незнакомцами. Но иногда, по воле случая, первый встречный может превратиться в друга. Гастроли «Уральских Пельменей» проходят по всей России. И если из Москвы в Тверь можно доехать на комфортном автобусе, то до Красноярска или Иркутска мы добирались исключительно самолетом, часто – бизнес-классом, который в итоге становился тем магическим местом, где за пять-семь часов полета случайные соседи к моменту приземления становились почти что давними знакомыми.
Интерес к истории места плавно подвел меня к пробуждению любопытства в отношении собственной судьбы. Признаюсь, первые четверть века своей яркой жизни я абсолютно не задумывалась о том, какой была в детстве и почему стала такой, какая есть. Вообще, для меня восприятие времени сжималось от воспоминаний о прошедших недавно концертах до планирования предстоящего отпуска. В целом получался отрезок месяцев в шесть-восемь.
Кто повлиял на меня?
Однажды я летела из Москвы куда-то далеко в Сибирь. В иллюминатор било солнце, спать не хотелось. В «бизнесе» рядом со мной сел мужчина примерно пятидесяти лет, весь в черном: от носков до кепки. Очки – черные, даже кольцо на пальце – черное. Странно, что маникюра не было. Черного.
Вежливые стюардессы предложили напитки. Мы оба согласились. После второго стаканчика вина было глупо сохранять молчание.
– Вы какой-то такой весь одноцветный. Всегда так ходите? – достаточно бестактно нарушила я тишину.
– Нет, я только в самолетах так, – пробормотал он. – Это не какой-то каприз, а следствие событий моего прошлого, весьма невеселого. Вообще, вы знаете, есть такая фраза: «День сегодняшний есть следствие дня вчерашнего». Она принадлежит замечательному человеку, романтику. Куваеву. Прелесть фразы – в ее универсальности. Она подходит для каждого человека.