– Рихтер стал твоей самой большой ошибкой, Ханси, – заключил брат, – Но, ирония судьбы такова, что он же может превратиться в самую большую твою победу.
Краузе-младший с досадой поерзал, переваривая услышанное. Очень уж его раздражала такая манера говорить: сплошные загадки вместо прямых ответов, постоянная многозначительная недосказанность, граничащая с какой-то мистификацией. Нет бы просто сказать: делай то-то и то-то, и будет тогда так-то и так-то… Впрочем, он сам понимал, что, заглядывая в будущее, можно говорить только в сослагательном наклонении.
– Мне нужна помощь, Йохан. Я не знаю, что делать!
Старший брат поморщился, будто услышав несусветную глупость.
– Помнишь, в детстве ты лез драться с соседними мальчишками, когда они мучили кошку… А мама тогда отчитывала тебя, покрывая мазью полученные синяки. «Не начинай то, что не знаешь, как закончить!» Сколько лет прошло, а совет по-прежнему хорош.
Ханс съежился, втянув плечи. Накатили слишком яркие воспоминания, к глазам невольно подступили слезы. Время, когда родители живы, когда дар еще не проснулся и не отнял у братьев детство. А потом… Йохан в миг посерьезнел, позабыв про смех и улыбки. Однажды утром просто исчез, ушел из дома. Да и младший брат терпел с трудом. Начались проблемы в школе, непонимание, одиночество.
– Не грузись, парень, – мягкий голос брата вывел из невеселых раздумий, – Хорошее у нас детство. Бывает гораздо хуже, поверь. К тому же, детство – еще не вся жизнь. Теперь мы сами решаем, как и почему жить!
Младший сдержанно улыбнулся, понимая, что это лишь словесная эквилибристика.
– Разве ты выбрал жить в горах, вдали от людей?
– Конечно, я!
И оба грустно усмехнулись.
– Послушай, ты уже наделал много глупостей, – сказал Йохан после небольшой паузы, – И теперь можешь сделать лишь одну мудрую вещь. Не мешай судьбе. Пытаясь ее переиграть, мы только приближаем неизбежное.
– Как это понимать, черт возьми?
– Как? Буквально! – старший Краузе смеялся одними глазами, – Знаешь, Ханси, я тебе даже немного завидую… Такая насыщенная, долгая и интересная жизнь…
– Разве можно об этом говорить? Зная о «долгой» жизни, я могу стать безрассудным и меня задавит первый встречный мехмобиль.
– Ха! Ну ты ведь не дурак. Будущих великое множество, какое из них осуществится… Доподлинно не известно даже мне. И хорошо. Довольно грустно жить, зная все наперед.