– Единый Боже, сошедший на землю и возвысившийся вновь! Дающий жизнь и дарящий смерть! Обрати свой взор, коснись моего разума, услышь голос моего сердца, что взывает тебе о помощи!
Слова лились из его уст непрекращающимся потоком, сливаясь в искреннюю молитву, полную боли и сострадания.
– Зачем? Святой отец, зачем? – спросил его я, – Уже все кончено. Отпустите меня.
Конечно же, он не услышал, продолжая свою молитву. Я понял, что мой бесплотный дух теперь невидим и неслышен никем из живых.
Я отвернулся. Спасибо, отец Игнат, но зря все это. То, что умерло, то мертво, и назад не воротить. Но почему я еще здесь? Разве мне не пора? Стоп. Я хочу узнать, что с моими друзьями!
Повинуясь моей воле, мой дух летит над землей с неимоверной скоростью. Через мгновение я уже возле пентаграммы.
Она словно ожила – грани исполинской фигуры светятся синим пламенем, в вершинах горят костры. В центре, у алтаря, я вижу толпу людей в темных балахонах, а на самом жертвенном камне – тело мальчика.
Я слышу громкий окрик – через стену пламени прыгает Марио, почти сразу, без остановки, начиная стрельбу из пулевиков. Но уже поздно. Рука с ножом опустилась, кровь жертвы полилась на темный камень алтаря.
Гром, грохот, земля трясется от высвобождающейся силы. Люди кричат – кто от страха, кто в безумном упоении.
– Не входите внутрь! Стойте! – конечно, мой крик слышу только я, для живых он не существует.
Григорий, Анжела, Хельга – все уже внутри пентаграммы.
Химик бросает в толпу склянку, от которой во все стороны расходится облако темного газа. Толпа раздается в стороны, но поздно – один за другим люди валятся на землю, сраженные отравленным воздухом.
И тут пентаграмма вспыхивает огнем! Пятиугольная стена пламени вздымается до самого неба! От нее идет такой жар, что начинает плавиться камень!
Ловушка захлопнулась.
Последнее, что я вижу перед тем, как пламя скрывает все, находящееся внутри, это Анжела, набрасывающая защитные заклинания на Марио и Григория.
Потом пламя замыкается само на себя, огненные стены ловушки начинают сжиматься, пожирая всех, кто имел несчастье оказаться внутри.
Я никак не могу помочь, и это удручает. Не ощущаю жара, но и повлиять на него не в моей власти. А пентаграмма все продолжает сжиматься, уменьшившись в размерах уже почти вдвое.
Там, где проходит пламя, на земле остается только ровный слой черного пепла. Черного как… как пятно, внезапно появившееся на огненном куполе!