- Расчёт к бою!
А теперь надо объяснить Иннокентию его задачу.
- Ты, что такое стрельба на рикошетах, знаешь?
- Что-то слыхал, но на практике ни разу не видел.
- А блинчики ты по речке пускал? Вот и представь, что шоссе это
река, а вместо камней у тебя снаряды. Короче, старайся попасть в
полотно дороги или верхний край откоса. Понял?
- Понял, надо попробовать.
- Ты не пробуй, а сделай его. И стреляй чутка левее. Заряжать
осколочным, огонь по готовности! – скомандовал я.
Первый снаряд ушёл выше, второй попал в насыпь дороги, третий и
четвёртый разорвались где-то в районе цели, отскочив от дорожного
покрытия. После того как мы выпустили десяток гранат, миномёт
окончательно заткнулся, а добавив ещё пяток по обнаруженному
пулемёту, я задробил стрельбу.
В очередной раз осматриваю поле боя, считая чадящую и подбитую
бронетехнику противника, начиная с правого фланга. Да уж, теперь
ориентиров добавилось, хотя и видимость ухудшилась. Насчитав около
десятка замерших как на дороге так и раскиданных по всему лугу,
чадящих остовов техники, и не найдя для себя достойных целей, я
сделал перекличку личного состава. Не откликнулся только один
Евгений Столбов. Бегу в ту сторону. Да как же так? Ещё полчаса
назад я обходил позиции, указывая бойцам сектора обстрела и
проверяя готовность. И вот же...
Прямое попадание в окоп миномётной мины не оставило молодому
скромному парню с Урала никаких шансов. Смахнув набежавшую слезу,
выматерившись про себя, а потом вслух, я вернулся на свой НП и дал
команду:
- Расчёт к бою! Осколочным зарядить.
- Командуй, Кеша. - Передаю я бинокль наводчику, а сам занимаю
его место. Не потому что не доверяю, а из-за того, что лично хочу
отомстить, наблюдая врага в прицеле.
Фрицы решили пойти в свой последний и решительный бой, причём
прямо на нашем фланге, перегруппировав свои силы. Расстояние от
дороги до опушки тут было минимальным, ну а пушка и пулемёт
молчали. Редкие выстрелы из карабинов не могли сдержать порыв
наступающих, так что начинаю резвиться. Маховички наводки казалось
сами крутятся в руках, и осколочные снаряды ложатся куда надо.
Иннокентий выискивает цели, и я стреляю на каждую вспышку от
выстрела, а также на малейшее шевеление со стороны противника. И
только истратив полтора десятка осколочных гранат, я немного
успокоился и пришёл в себя. Картечью стрелять не пришлось, точку в
захлёбывающейся немецкой атаке поставили пулемётчики, кинжальным
огнём добив остатки взвода. Когда прекратили стрельбу, сразу стало
гораздо тише, и даже слышно, как обгоревшая краска отщёлкивается от
раскалённого ствола орудия…