Зная, что Клер уехала, однако при каждом звуке колокольчика Джон с надеждой смотрел на дверь.
Пережидать разлуку помогала подаренная Клер книга. Читая её, Джон вновь переживал эпизоды своего жалкого детства. Отвага маленького героя, его выживаемость в сложных обстоятельствах были сродни ему. Книга по праву была путеводителем в противоречивом мире и людей. Ведь закон джунглей «Право сильнейшего» походил на человеческий, о котором ему толковал отец.
Как-то в лавку зашёл сосед-торговец. Джон в придыхании посмотрел на входную дверь. Но Клер там не было. Осмотрев товар, трейдер подошел к нему и, молча, положил пе-ред ним сложенный листок. Не говоря ни слова, торговец резко повернулся и вышел. Джон, волнуясь, развернул белый листок. «Здравствуй, Джон. Я обещала написать, и вот пишу. У меня в разгаре учебная пора. Появились новые предметы. Особенно меня заинтересовали занятия по естествознанию. Возможно твои рассказы о ваших прогулках с Простушкой побудили и меня увлечься этой наукой. Я вспоминаю и наши прогулки. Если сочтешь не затруднительным, напиши, какие ещё изумительные поделки ты сделал. Джон, я рада нашему знакомству».
Каждое слово в письме отдавалось в душе Джона ликованием. Клер спрашивает о новых изделиях. Будут. Много. И во всех будет отражаться её красота. И воодушевление взорвало Джона. Всплеск активности, подпитанный посланием Клер, вылился в новые формы, новые творческие идеи. Мыльные поделки восхищали покупателей.
А Мистер Мур не вдавался в причины столь повышенной креативности Джона. Для него главным было покупаемость его товара. А товар мистера Мура стал покупаемым не только в их округе. Мыльные фигурки, упако-ванные в красочные коробочки, пользовались огромным успехом уже и в соседних штатах. Мыльное производство тоже ширилось.
Гигантская экономическая волна, смывшая когда-то благополучие большинства американцев, пошла вспять, оставив на дне тех, кто оказался, как говорят, без стержня. У мистера Мура стержень был. Почувствовав облегченный выдох страны, мистер Мур с неуёмным рвением ринулся возрождаться «из пепла». Щуплая фигура мыловара металась между котлами, его призывной голос слышался в разных концах мыловарни. И вот, производство уже вернулось на уровень до кризисного состояния. Внутренне он себе признавался, что несомненному успеху способствовала деловитость молодого родственника. Но вслух восхвалять молодого родственника не спешил. «Хваленого берегись пуще хаянного. Пусть работает».