Гас, трусливый по натуре, видя воинственно настроенного хозяина змея, побоялся ввязываться в драку и поспешил отступить.
Однако нутро лавочного сынка гложила «жаба». И он решил сменить тактику: предложил Джону бартерный обмен, поменять змея на кепку. Кепи Джона была старой, без козырька и походила на тряпочный «блин». Этот головной атрибут, конечно, требовал замены. Но тут же сработала логика – «Кепка и змей…Ну, и что даст мне этот торг… Змей это… Нет. Ходил в дырявой кепи, и ещё прохожу. А змея подремонтирую, и он ещё порадует своим полётом. А Гас пусть изводится завистью в своей кепке».
А Гаса и не покинуло намерение овладеть змеем. Завладеть и изничтожить, чтобы никому не достался.
И лавочный отпрыск предложил Джону обменять змея на папиросы, которые приворовывал у отца. Этот бартер заставил Джона задуматься. «Папиросы – не кепка. На деньги от проданных папирос можно и кепку приобрести, и ещё кое что». Научный принцип «Деньги делают новые деньги», который мальчик почерпнул из той самой экономической книги, что была источником его знаний, давно подстёгивал на поиски нового денежного дела. Бутылочный бизнес уже не приносил ожидаемого дохода. Отец был уже в таком обреченном состоянии, при котором попойки с собутыльниками сошли на нет. А сбор тары на чужих территориях зачастую заканчивался не очень вдохновляющим бегством. А курево – доходный товар. Змея же он смастерит нового. В книге с экономическим содержанием листы еще имеются.
Десять бартерных папирос, проданные подвыпившим матросам по доллару за штуку, принесли как раз те новые денежки, что подтвердили тот научный принцип. И, быть может, эта копилка и заложила в сознании маленького бизнесмена позыв к будущему предпринимательству.
Но скончался отец, и коммерческие дела Джона прервались. Мальчику было восемь лет. А через неделю в дом пришли кредиторы и описали имущество. Да какое там имущество… Из родительского дома мальчик вынес иконку с образом Богородицы и деревянный кораблик, напоминание о завете отца. Покрутившись с неделю среди таких же, как и он бездомников, Джон отправился к соседскому сараю, который не раз служил ему прибежищем. Мальчик сюда сбегал, когда у подвыпившего отца пробуждался воспитательный порыв. Сосед знал о маленьком квартиранте. Отцу, одурманенному алкоголем, убежище мальца не раскрывал. Жалел малого. Вспоминая мать Джона, сосед тяжко вздыхал: «Какая красавица была. Рано остался мальчонка без материнской ласки».