Тэкера приподняла верхнюю часть одежды, остановив взгляд на тонком шраме, вьющемся по ее боку. Одному из сотни, и некоторым ощутимо уступающему в размерах. Все тело девушки словно исчертила карта, параллели и меридианы которой сходятся в том или ином моменте прошлого. Линии, которые останутся с ней навсегда, если только их не сотрут новые увечья.
Хотя, пожалуй, насчет долговечности шрамов можно поспорить. Тэкера не раз замечала, что, с течением времени многие канут в лету. Словно невидимая рука стирает их, когда тело усваивает урок, ради которого они появились. Вот теперь у нее слишком быстро затянулась глубокая рана, что тревожит и радует одновременно. Врач Иноуэ, наблюдающий за состоянием Тэкеры, не подает виду, но и без того ясно, что он озадачен. И это еще одна монета в копилку проблем.
Рана больше не тревожит, и нужно как можно скорее отправляться в путь. Но куда? Как узнать, где сейчас ее товарищи? В том, что они живы, Тэкера нисколько не сомневалась, ведь эти дурни не из тех, кто так просто даст себя победить. Больше всего на свете девушка хотела как можно скорее найти их, но при этом понимала, что покинуть штаб сейчас – далеко не самая разумная идея.
– Так что вы думаете о ней? – спросил Нагакура, как только они отошли от комнаты на приличное расстояние.
– Необычная девушка, – задумчиво произнес Хэйске. – Впервые вижу, чтобы человек так быстро восстанавливался.
Днем ранее
– Итак, нам удалось раздобыть кое-какие сведения о Тэкере, – сообщил Кондо.
Командующий с важным видом восседал на своем законном месте. Поделиться информацией он решил лишь с самыми доверенными лицами, то есть с теми самураями, которые были на собрании в день, когда Тэкера пришла в себя.
– А также о Сёка-Синдзюку, того самого додзё, владельцем которого был Сёин.
– Уж не тот ли это Ёсида, что планировал свергнуть сёгунат? – осторожно поинтересовался Харада, наблюдая за мрачнеющим лицом Хиджикаты.
Кондо коротко кивнул и продолжил:
– Вместе со своими учениками Сёин создал движение «Людей благородной цели». Это новое поколение, взращиваемое с целью изменить Японию «к лучшему», в его, разумеется, понятии. Он был авантюристом, и это мягко сказано. Безумцем, на счету которого две попытки покинуть Японию ради того чтобы позаимствовать военный опыт других стран. Во время массовых арестов противников сёгуната учитель был казнен. Но, как вы уже убедились, остались ученики, продолжающие его дело.