– Ты пойдешь с нами.
Вот это было не удивительно: он с детства порывался решать за других и командовать. Прирожденный вожак!
Бродя по лагерю синсэнгуми, Тэкера не раз мечтала о встрече с товарищами. Единственно верным итогом для нее было воссоединение с ними. Не удивительно, что принятое столь внезапно решение напугало даже ее саму, но Хакайна не привыкла отступать и потакать своим слабостям. Она глубоко вдохнула и произнесла:
– Я останусь с ними.
Глаза Окиты расширились от удивления.
– Тэки… – От звука давно забытого имени, которым называли ее только самые близкие люди, блондинка незаметно вздрогнула. Тоскливо заныло сердце. – Ты не должна помогать им. Они служат тому, по чьей милости казнили учителя.
Шинсаку сменил тактику, по крайней мере, так показалось на первый взгляд. Теперь его голос звучал спокойнее, но девушка знала, что он просто старается добиться своего. Шинсаку привык к подчинению и постарался избежать угроз и насилия.
– Знаешь, подслушивать чужие разговоры нехорошо!
В опасной близости от шеи самурая просвистело оружие, – весьма необычный способ привлечь внимание.
Окита резко развернулся, встретившись взглядом с мрачным брюнетом, неожиданно очутившимся за его спиной. Он мог поклясться, что видел, как тот уходит в противоположную сторону. Враг на удивление быстро сумел подобраться к нему.
Не заставил долго ждать ответный взмах меча, от которого незнакомец с легкостью уклонился. Оружие не задело его, но вынудило отпрыгнуть на безопасное расстояние.
– Чужие разговоры? И что же в них такого секретного? – насмешливо вскинул бровь Окита и ринулся в бой, не дожидаясь ответа. – Интересно, все парни из твоего додзё такие? – язвительно бросил он Тэкере.
Девушка не отводила напряженного взгляда от стоящего перед ней товарища. Впрочем, слова Окиты она услышала и ответила сквозь стиснутые от гнева зубы:
– Я впервые вижу этих людей.
Незнакомец проигнорировал адресованный ему вопрос и продолжил уворачиваться от атак, не используя меч. Он наслаждался, демонстрируя врагу пренебрежение. Раньше никто так не вел себя в битве с лучшим мечником синсэнгуми.
Ярость подстегнула нападавшего, его атаки участились, однако и это не произвело на брюнета должного впечатления. Он все так же танцевал перед противником, словно играя в одному ему известную игру.