– Как знаешь, – только и прошептал он в ответ.
Окита на самом деле заснул и проснулся посреди ночи весь в поту и сам не свой от духоты. Кажется, жар начал спадать. Однако причиной пробуждения было не только это. Помутившийся после сна разум жаждал проверить, один ли он в комнате.
Самурай повернулся на другой бок, и от удивления его глаза расширились. Тэкера лежала в метре от него лицом к окну, свернувшись калачиком.
Глядя на эту умиляющую картину, Окита не смог сдержать улыбки.
«Вот же упрямая».
Ночи становились все холоднее, и Окита, не раздумывая, осторожно переложил Тэкеру на футон.
«Даже не проснулась. И когда только успевает так выматываться?»
Стараясь держаться поодаль, самурай накрыл себя и гостью одеялом. В кои-то веки он смотрел на абсолютно безмятежное лицо Тэкеры.
Рука непроизвольно потянулась к гостье, но самурай одернул себя. Он снова закашлялся, прижал подушку к лицу и отвернулся от Тэкеры.
Первое, что увидела Тэкера, когда проснулась, было ехидное лицо Окиты, нагло не сводящего с нее глаз. Как ошпаренная, девушка сбросила одеяло и неуклюже ретировалась, пытаясь сообразить, почему спала в чужой комнате.
– Утро доброе! – поприветствовал ее Окита, явно забавляясь. Приподнявшись на локтях, он хитро улыбнулся. – И чего еще от тебя ожидать?
Щеки девушки полыхнули румянцем, но она быстро взяла себя в руки:
– Уж больно ты веселый для больного, всю ночь метавшегося в бреду. Ну что же, рада, что тебе лучше.
В штабе вовсю кипела жизнь, от разговора отвлекали раздававшиеся вдалеке приказы командира.