– А уроки? – успеваю я спросить мальчишку. Марина попросила меня проверять уроки сына.
– Сегодня не задали!
Дверь опять оглушительно шарахнула. Стандартный ответ. Лукасу никогда не задают домашних заданий. По крайней мере, он в этом твёрдо уверен. Хотя классный руководитель опровергает. Кто-то из них двоих ошибается. Но кто?
А вот и жена. Марина втискивается в дверь, нагруженная распухшими пакетами.
– Привет! – приветствует она меня, отдуваясь. Я «срываюсь» с места и со скоростью окоченевшего трупа ползу жене навстречу. Идти так же трудно, как плыть через застывший жир. На пороге кухни я всё-таки перехватываю Марину. Со вздохом облегчения она отдаёт мне пакеты. Теперь можно переодеться, упасть на диван и вытянуть ноги. Муж, то есть я, позаботится обо всём дальнейшем.
Я разгружаю пакеты. Мясо в пластиковых контейнерах, филе красной рыбы на подложках, хлеб, колбасы, сырные наборы, молотый кофе, коробочки конфет (Эх, Лукас-то проворонил!), печенье, два десятка яиц, консервированные бобы, сетки с картофелем, луком… Обычной российской семье хватит на неделю, но здесь живут по-другому. Что не съестся за день-два, будет выброшено в помойный бак. Еда дешёвая, даже бесплатная для многих (О халявном хавчике позже), поэтому никто крошки со стола в рот не отправляет.
– А где Лукас? – кричит из спальни Марина, переодеваясь. Женщина-мать! Первым делом беспокоится о ребёнке.
– Наверное, с Джейсоном гуляет, – успокаиваю я женщину-мать, раскладывая продукты по местам. «Два таракана».
– Да, чуть не забыл. Катя тебя спрашивала, – информирую я жену о звонке из владений императора «Иди, жри!».
Марина, одетая в застиранную домашнюю кацавейку, выходит из спальни и берёт телефон.
– Катя? Привет, это Марина. Звонила?
Я не прислушиваюсь к разговору сестёр. После оптимизации продуктов в кухне опять сижу за компьютером. Смотрю на своё отражение в мониторе. Как в зеркало. Короткая стрижка. Шрамов почти не видно. Особенно мне – шрамы сверху и на затылке. Седые волосы, мешки под глазами, помятая кожа. В общем, ничего достойного внимания. Постарел и уже не торт. Вполне октябрьское лицо. За плечами моего двойника в мониторе ничего не видно. Там уже начинается Ничто. Моё лицо смотрит на меня моими глазами из Ничего. Смотрит внимательно, с вопросом. «Ну как ты там, брат? Зачем ты там?»