Из вагонов посыпались военные. Плотным кольцом они окружили состав. Один из них матом закричал на пацанов:
– Бегом домой. Поймаем – шкуры спустим.
Наши герои собрались улепетывать, но их остановил другой голос:
– Ребятишки, подойдите ко мне.
Ленька увидел полного лысого дядьку. Они сквозь строй солдат приблизились к толстяку.
– Давайте знакомиться. Меня зовут Никита Сергеевич, можно просто дядя Никита.
Ребятишки назвали свои имена.
Хрущев расспросил их о жизни, неожиданно поведал и о своей. От страха половину рассказа ребята не запомнили. Они не знали, что такое партийная работа, ударные пятилетки. А вот о целине они наслышаны. Казахские степи – в десятке километров. Их распахивали под хлеба.
И Никита Сергеевич как взрослым сказал:
– Ребята, Коммунистическая партия не хочет, чтобы наш народ голодал, братские страны жили бедно. Поэтому мы решили увеличить хлебный каравай. Вы это понимаете?
Ленька, сглотнув слюну, пролопотал:
– Мы тоже делом занимаемся, кроликов разводим.
Хрущев по-доброму рассмеялся:
– Вижу, хорошая смена растет. Не пропадет страна.
Каждый из рук Никиты Сергеевича получил по коробке конфет.
На завтра вся Золотая Сопка гудела: трое сопляков удостоились чести беседовать с самим Хрущевым.
Ленькин отец дал всем по конфетке, остальные спрятал до лучших времен. А пустая коробка хранилась в доме Кабановых много лет.
В семействе мачехи Леньки после войны назревал тихий бунт. Хозяйка, мать троих ребятишек, с детства работала как вол. Отец погиб на войне, Тося была старшей. И доставалось ей больше всех. С утра таскала воду, готовила скудные завтраки, стирала, гладила, мыла полы. От матери – а она была ей мачехой – перепадало больше тумаков, чем другим детям. Матрена, мачеха, стегала ремнем или мокрым бельем очень больно. Но Тося терпела.
В своей семье Тоня также пыталась навести порядок. Ленька качал из колодца воду в бочке для полива, вывозил за околицу лишний навоз.
У Любы другие обязанности. Она помогала мачехе по дому. Доставалось ребенку крепко. К вечеру уставала так, что с ребятишками не ходила играть: засыпала мгновенно.
Сердобольные соседки, особенно бабка Печеных, подначивали:
– Сиротинушка, некому тебя пожалеть.
Люба прибегала к деду Александру и плакала:
– Заберите меня к себе.
Сердце старика разрывалось от горя. И внучку жалко, и Тоню он уважал. Конечно, она перегибала палку, заставляя девочку много трудиться, но все ребятишки помогали родителям. И никто не роптал, папы и мамы у них были родные.