– Отношение к рудникам имею сугубо негативное и резко отрицательное. К Колыме так же, родни там не имею.
– Вот и я о чём! Что вы творите, товарищ Кнур? Я к вам по-человечески, а вы? И это в такое нелёгкое для страны время, когда мы в едином порыве противостоим всему остальному загнивающему миру? Мужественно ведём войну, одерживая победу за победой…
– Прошу прощения, господи Кнур, я видимо не прочитал сегодня утрешних газет, а скажите, с кем мы воюем?
– Молчать! Молчать! Вам мало этого, так вы решили ещё и на главной городской площади своё вылюдье показывать? Стариков и детей пугать и нервировать? Порядочных граждан?
– Чего показывать, простите? Слово незнакомое. Как это понять?
– Молчать! Сопляк ещё, со мной так разговаривать! Вы дурачком-то не прикидывайтесь, товарищ Щелкопёр! Вылюдье ваше, скидыш и теперь в кармане? Заугольник-то ваш?
– Скидыш?
– Так, Щелкопёр, будем проводить досмотр. Выкладывайте живо на стол всё, что в карманах имеете.
– Разве не положено при понятых-с?
– На «положено» знаете, что положено?
Я нехотя и медленно вывернул карманы. В общем-то, добра у меня немного было: смятая пачка дешевых папирос, коробок спичек, грязный носовой платок и, наконец, я выпустил на крышку стола свою Фацецию. Фацеция покрутила по сторонам своей мордой, но почувствовав неладное, пискнула и скрылась в панцире.
– Господи всевышний, множество я видел ублюдков, но такого заугольника ещё не встречал!
Начальник Кнур взял карандаш и потыкал им в Фацецию.
– Сбыть пытались?
– Нет, – честно сказал я.
– Просто демонстрировали?
– Показывал, если кто просил.
– Ну, вы и мерзавец, Щелкопёр! А если б дети увидели?
– Да что же тут такого, я право не понимаю?
– Плохо, что не понимаете! При Пукине вас бы за такое сразу бы под белы рученьки!
– Уж, позвольте, господин Кнур! При Пукине вас бы самого под белы рученьки да уже за то, что вы, как начальник РОСПИСМУЗРИСНАДЗОРа в славном городе Хворостовском допустили, как вы выразились, демонстрацию вылюдья и скидышей! Хоть я и не считаю это чем-то ужасным, это ж просто букашка…
– Букашка? Вы бы хотели, чтобы вашим детям на площади показывали такую букашку? Да если бы ты, Щелкопёр, моему сыну хоть близко свою гадость показал, да я бы тебя прям на месте… – начальник Кнур даже привстал за столом. – Да тебя бы людям на самосуд, они тебя живьем на куски разорвут!