Это случилось спустя неделю после моего восемнадцатого дня рождения. Размазывая ложку за ложкой салат с тунцом по чиабатте, я почувствовала, как утекают часы моей жизни. Я увидела болезненность нищеты и однообразие, перетекающее в смерть: здесь, в такой прекрасной жизни, я оказалась в ловушке этой кафешки с ее сэндвичами, в бесконечном будущем, состоящем из чиабатты, и ключей от туалета, и сокрушенности. С постоянно дразнящими меня парнями, которые работали со мной и которым казалось, что они должны занимать место супервайзера вместо меня, с сексуальными домогательствами повара, норовящего вечно зажать меня в угол и поцеловать. Меня расстраивали даже мелочи: грубый клиент, кофе, разлитый по барной стойке. Я пинала швабру, била по стенам кулаками, а потом, всхлипывая, свернулась клубочком на полу рядом с посудомоечной машиной на кухне. Несколько человек из тех, с кем я работала, окружили меня, стоя молча с широко раскрытыми глазами, не зная, что им делать, пока один из них не сказал: «Отправляйся домой, Аманда. Тебе просто нужно пойти домой. Пойти и отдохнуть». И я пошла, обратно в свою лачугу на Сола-стрит, окруженная компанией ворон, которые сидели, болтая друг с другом, вокруг моего дома. В кафе я уже не вернулась.
Стоимость аренды жилья в Санта-Барбаре тогда была такой же возмутительной, как и сейчас. Моя восемнадцатиметровая хижина на Сола-стрит, пронизанная растущими сквозь стену виноградными лозами, с раскладушкой вместо кровати, с грязным полом, висячим замком вместо полноценного дверного и санузлом только в хозяйском доме, обходилась мне в 450 долларов в месяц.
Даже потеряв работу, я была счастлива, что здорова, принадлежу к своему полу и, по меркам общества, привлекательна. Не имей я этих незаслуженных привилегий, не знаю, что бы со мной случилось, поскольку ходить на обыкновенную работу и при этом переживать трудности, вызванные психическим заболеванием, оказалось для меня невозможным. Если у меня нет работы – я не могу платить аренду и не могу есть. Что случается с людьми, у которых нет таких преимуществ, как у меня? Тем не менее у меня не получалось продержаться восемь часов подряд – приблизительно сорок часов в неделю, плюс полноценное время учебы. Я еще не приобрела навыки, способные помочь мне обеспечивать себя. Вместе с тем, однако, у меня был вкус к жизни, страсть к приключениям, к путешествиям, к сочинению стихов. Мне хотелось чувствовать себя в безопасности, и одновременно я была призвана исследовать свои скрытые глубины, испытывать себя, посетить место, где все еще жили ведьмы.