И лишь в одном письме к матери Паула упомянула его супругу, фрау Модерзон, «хрупкую чувственную женщину с развитой интуицией». И, хотя обычно Паула адресовала свои письма Отто «господину и госпоже Модерзон», как требовали приличия, перед самым отъездом в Париж, под предлогом возврата книги, она написала ему лично о том, как сильно ей хочется снова его увидеть.
⁂
Паула решила потратить капитал дяди Артура на учебу в Париже. Ее отец беспокоится. Дневник, 5 июля 1900 года: «Отец написал мне сегодня и посоветовал устроиться гувернанткой. И всю вторую половину дня я провалялась на песке среди вереска, читая „Пана“ Кнута Гамсуна».
1900 год. Мир молод. Кнут Гамсун пишет о птицах и о летней любви, о молодых побегах и густых лесах. Гениальный автор «Голода» еще не стал тем нацистом, который передарит Геббельсу свою медаль, полученную вместе с Нобелевской премией. И Ницше еще не присвоили злодеи. Можно верить в царство бога Пана, в Природу и в «здесь и сейчас».
1900 год. Все произошло в 1900 году. Паула пишет своему брату Курту, что после долгих лет в дреме и грезах она, наконец, пробудилась. И что перемены в ней, быть может, удивят ее семью. Но все к лучшему. Они будут довольны. Они должны ей доверять.
Бремен – Париж, семнадцать часов на поезде. В одном купе с Паулой едет мадемуазель Клэр, артистка кабаре. Ее коллега, «молодой человек с негроидными чертами», стоит в коридоре и не решается войти в купе из-за Паулы. Но даже под ее «строгим немецким взглядом» они не перестают болтать и петь.
Клише помогают описывать сложный мир. Французы – легкомысленные скептики, ведут себя непристойно и остроумно. Немцы же, напротив, скромные и серьезные, опрятные и медлительные. Паула записалась в Академию Коларосси, где ее однокурсницы-парижанки позволяли себе называть милыми работы Родена, этого живого божества. На самом же деле они прекрасны! «Эти девицы просто не способны сказать ничего глубокого».
Камилла Клодель была студенткой в Коларосси; любовница Модильяни Жанна Эбютерн тоже туда записалась. Здесь студенткам можно было писать обнаженную натуру[3]. Женщины позировали полностью обнаженными, мужчины – в кальсонах. «К несчастью, – напишет Паула родителям, – все эти модели – „позёры“. Они знают с полдюжины поз и постоянно их повторяют». Паула пишет торжествующего усача, поднявшего подбородок и скрестившего руки на груди. На нем белые плавки; даже без одежды он выглядит парижанином.