Не одного меня свалили с ног события недавнего прошлого. Все члены нашей команды спали, устроившись на разных уровнях многоярусного «спального» дерева. Удачнее всех расположился историк. Он сел на нижнюю самую толстую ветку, обнял ствол руками и ногами, буквально вжался в него и дремал, часто вздрагивая и тихо посапывая…
Оползень, что прошелся по склону, натворил бед. Еще вечером по-настоящему густая чаща заметно поредела. Ровненько, будто острым ножом, срезало кустарник. Несколько деревьев из числа соседей приютившего нас исполина попросту исчезли. На месте двух из них торчали острые пни-обломки, а от прочих и вовсе остались лишь воспоминания и ямы, заполненные жидкой и отвратительной на вид грязью.
Она, зелено-коричневая, была везде. Липким одеялом покрывала пологий склон. Выравнивала неровности, скрывала под собой разбросанные по округе камни и придавленные селем кусты. Футуристическими наплывами свисала со стволов и нижних ветвей уцелевших деревьев. Глядя сверху, казалось, что слой нанесенной почвы перемешанной с мусором не меньше метра. Возможно, все не так уныло, тем не менее…
– А там глубоко! – Алексей Николаевич скосил взгляд вниз. Не меняя позы, потянулся, на глазах превращаясь в просыпающегося ленивца. – Если не утонешь, то точно прилипнешь.
– Все равно спускаться надо. Вы же не предлагаете дожидаться, пока все высохнет? Боюсь, на это уйдет несколько дней, – отмахнулся я от смешливого замечания историка.
Идея прыгнуть в грязь в обуви выглядела не очень разумной. Я снял ботинки, связал их шнурками и повесил на ближайшую ветку. Схватился за нее же, свесился и повис, слегка раскачиваясь. Выбрал точку приземления, разжал пальцы и полетел вниз.
Подошвы босых ног коснулись мягкого и отвратительно-влажного грунта. Не встречая особого сопротивления, погрузились в него. Я еще ничего не успел сообразить, как оказался в жидкой грязи, уровень которой доходил до коленей. Что ж, на счет метровой глубины я преувеличил, но и это уже немало. Что особенно расстраивало – брюки закатать никто мне не посоветовал…
Довольно удачный мой соскок вызвал целую бурю оваций и пару-тройку далеко не самых остроумных шуток. Проснулись!
– Ладно вам! Могло быть и хуже, – крикнул я товарищам и махнул рукой. – Повисите пока на ветвях, я же тем временем немного осмотрюсь.