Тутовый шелкопряд и его друзья - страница 4
Просыпаясь утром, Шелкопряд не валялся больше в своей постельке, наблюдая за танцем солнечного лучика по полу чердака. Он завтракал листочком дерева, ветви которого свешивались в чердачное окно. Теперь он знал, что у дерева есть имя – береза, а те капельки воды, которые появляются на листиках по утрам, – это роса. Сразу же после завтрака он заползал на странички какой-нибудь книги и, медленно передвигаясь по ним, читал, читал, читал… Тёплое солнышко освещало чердак, и до тех пор, пока оно не уходило на покой, Тутовый Шелкопряд предавался любимому занятию. Только в темноте, когда читать было уже невозможно и малыш забирался в свою кроватку-скорлупку, его посещали горькие-горькие мысли.
«Я совсем один! Мне даже некому рассказать, о чём я узнал, не с кем поговорить! Неужели я состарюсь на этом чердаке и никогда не выберусь отсюда?» Но чердак был слишком высоко над землёй, а мама вообще неизвестно где, и, всплакнув, он засыпал.
Так шли дни за днями, и вот однажды…
ГЛАВА 5
В то утро Тутовый Шелкопряд проснулся не солнечного лучика. Ещё не открыв глаза, он' почувствовал, что в помещении кто-то есть, а затем услышал протяжный вздох. Выпрыгнув из кровати, он увидел на подоконнике странное существо с длинным мохнатым тельцем и огромными, как блюдца, глазами.
Ты кто? – почему-то шёпотом спросил Шелкопряд.
Стрекоза я, Софья, – всхлипывая, представилась гостья.
Беда у меня, парень, не знаю, как тебя зовут, но беда, такая беда,
запричитала она в полный голос.
Меня зовут Тутовый Шелкопряд. А какая беда?
Стрекоза глубоко вздохнула и начала рассказывать:
Полетела я по делам. Погода, воздух, солнце. Лечу, не чую худого. Внизу труба какая-то, из неё дым чёрный. Мне бы обойти слева-справа, а я, дуреха, напрямки полетела. Крылья сразу липкие, тяжёлые. Стала падать – чудом не разбилась, шлёпнулась вот к тебе. Да, видно, здесь и останусь, пропали мои крылышки, не летать мне больше! И Софья горько расплакалась от жалости к самой себе.
Не плачь, подожди, я тебе помогу, стой на месте. – С этими словами Тутовый Шелкопряд кинулся к окну. Одна из веток берёзы, самая длинная, свешивалась сквозь окно до самого пола и была покрыта крупными каплями росы. Тутовый Шелкопряд обхватил лапками самый конец ветки и стал дергать её изо всех сил.
От холодного душа, который полился на неё, Софья завизжала неожиданно густым басом, но, поняв замысел своего спасителя, кричать перестала. Зажмурив глаза, несчастная стала поворачиваться под струйками воды, позволяя им вымыть свое чумазое тело. Вода, стекающая с крыльев стрекозы, сначала была чёрной, потом всё светлее, и только когда она стала совсем прозрачной, Тутовый Шелкопряд перестал трясти мокрую ветку.